Светлый фон

— Войны, голод, мор не подходят, — негромко возразил архангел, сидящий по левую руку, — они тогда ожесточаются и становятся еще более равнодушными.

— И на этом обязательно кто-то заработает, — вставил архистратиг, — особенно на войне.

— Согласен, это не подходит, — кивнул Он.

— Может, эпидемия? — несмело предложил молчавший до того самый молодой архангел.

— Холера, бубонная чума, оспа? — принялся перечислять его сосед.

— Только не это, — содрогнулся Он, — такое нельзя выпускать в Мир!

— Правильно, потом обратно не загонишь, — ворчливо поддержал главный архангел, и тут его лицо просветлело. — Погодите, кажется, я знаю. Как раз у них появилась одна биологическая форма, мы готовили по ней материалы… Они сами создали все условия, чтобы позволить ей размножаться, мы только собирались подавать вам на рассмотрение, чтобы вы вынесли свой вердикт.

— Покажите, — распорядился Он, и на экране появился слайд с изображением маленького шарика, похожего на ощетинившуюся шипами морскую мину. Он вчитался в текст и невесело усмехнулся. — Что за имя они ему дали? Еще один князь?

— Мы ждем, какая будет ваша воля, — сдержанно ответил главный архангел.

— Пожалуй, это именно то, что нужно. Это поможет им изменить Мир и измениться самим, — прошептал Он.

— А если не поможет? — взволнованно спросил самый молодой архангел.

— Если не поможет, тогда только Третья мировая, — зевнул архистратиг, — и уже точно Армагеддон.

— Да, — выдохнул Он и поднял глаза на подчиненных, — я согласен.

Вновь разом заговорили, обсуждая намеченную стратегию.

— Знаете, коллега, — склонился к уху соседа один из архангелов, — а ведь если пойдет так, как надо, можно будет смело говорить, что в Мире наступила новая эпоха!

— Берите выше, друг мой, — поправил очки на переносице сосед, — новая эра! И я не побоюсь этого слова, эра милосердия. Как бы пафосно это ни звучало.

Они посмотрели друг на друга.

— Кажется, был такой фильм? — наморщил лоб первый архангел. — Я его смотрел.

— Книга, — покачал головой коллега, — и очень хорошая книга. Прочтите, друг мой, не пожалеете.

Эпилог