Я вздрагиваю, затем ищу Гарри, находя его у двери, положив руку на ручку и ожидая входа. «Поторопись, папа! Мы опоздаем.'

Я начинаю действовать и следую за Гарри в офис, морщась, когда ощущение проблем миллиона людей ударило меня, как мяч для разрушения. Он витает в воздухе, и в результате меня охватывает холод. Я до сих пор не понимаю, почему это происходит каждый раз. Комната шикарная, на каждом шагу мягкая мебель. Здесь тепло и уютно, но мне все равно некомфортно. Ненавижу приходить сюда. Но есть одна проблема. Гарри это нравится, и эта женщина продолжает его приглашать. Лично я думаю, что она просто получает огромное удовольствие от того, что сидит за этим огромным плюшевым столом и смотрит, как я корчусь.

Я стону про себя и бросаю задницу на стул напротив ее стола, и Гарри делает то же самое, но когда я раздражаюсь и надуваюсь, он безумно улыбается. Это немного проникает в мое дурное настроение, и в результате я замечаю, что мои губы подергиваются в уголках.

«Привет, Гарри, — говорит она. Голос у нее медовый, мягкий и успокаивающий. Я не вижу ее, я просто слышу ее голос, но когда ее вращающееся кресло начинает поворачиваться и она появляется в поле зрения, ее чистая красота делает меня глупым на несколько мгновений. И черт возьми, если мой член начнет танцевать в моих штанах.

«Привет, мамочка», — поет Гарри, его глаза светятся и счастливы, теперь у него есть мать, которая суетится над ним. «Мы пришли отвезти тебя домой. У тебя был хороший день?'

Она вспыхивает самой ошеломляющей улыбкой, ее синие глаза, как у моего мальчика, сверкают, как бриллианты. «У меня был чудесный день, стало лучше, когда ты здесь». Она щелкает восхитительными глазами в мою сторону. Ее щеки покраснели. Я хочу наброситься на нее и поклоняться ей прямо сейчас. Ее широкая улыбка становится застенчивой, и она скрещивает одну ногу с другой. «Добрый вечер, мистер Харт».

Я расправляю губы и ерзаю на стуле, пытаясь вызвать разумные мысли в тщетной попытке сохранить спокойствие перед моим мальчиком. «Добрый вечер, миссис Харт».

Каждый благословенный осколок света, окутавший нашу жизнь с тех пор, как мы встретились, ударяется о стол и взрывается. Это заставляет мою спину выпрямляться, а сердце биться чаще. Эта женщина, чистая, грубая и невинно совершенная, доставила мне больше удовольствия, чем я когда-либо думал. Не только из-за близости, но и из-за чистой радости быть объектом ее привязанности. Я центр ее мира. И она моя абсолютная сущность.

Я смотрю, как Гарри спрыгивает со стула и направляется к книжным полкам. 'Как прошел день?' Я спрашиваю.