— Микаса? — неуверенно позвал он.

Она не отозвалась и обратила на него внимание только после того, как в ее глазах потух последний луч зловещего солнца. Повернула голову и в безмолвных сумерках тихо спросила:

— А чего боишься ты?

Одиночества.

Жана страшило одиночество. Больше всего он боялся остаться единственным стражем черной крепости: узником развалин, застрявшим в вечности. Упустить Микасу. Позволить ей уйти вслед за солнцем.

Потому что там, куда уходило солнце, ее ждала смерть.

Вот почему… или сейчас, или никогда…

Жан протянул руку, и его пальцы нырнули в завесу ее волос: трепетно и аккуратно. С почтением. Совсем не так, как сделали это пальцы кого-то другого… давно… из иного времени и иного мира… кого-то грубого, нестерпимо яркого… и оставляющего за собой лишь эхо голосов прошлого:

«…А не слишком ли у тебя длинные волосы? Зацепятся за что-нибудь во время отработки маневрирования, и поминай как звали…»

«Да… Ладно… Придется подстричься…»

— Останься со мной, Микаса… — пробормотал он во внезапном порыве то ли храбрости, то ли отчаяния, пропуская сквозь пальцы темные пряди… мягкие… почти невесомые…

— Останусь, — тихо ответила она, и первая вечерняя звезда над головой Микасы блеснула надеждой в их выжженном мире.

Счастье переполнило Жана до краев и выплеснулось на лицо улыбкой, которую уже в следующую секунду стерла боль, пронзившая плечо. Удар расколол сон надвое — словно огромная рука гиганта, вытащил молодого человека из забвения и плена теплого взгляда.

Когда он открыл глаза, ночное небо рассыпало мириады звезд над головой, часть которых тут же заслонил силуэт с занесенным кулаком. На этот раз удар пришелся в рыхлую древесину ствола гигантского дерева.

Мигом проснувшись, Жан не остался в долгу и зарядил Эрену в живот.

— Ты че творишь, мудила! — заорал он на придурка Йегера, который посреди ночи набросился на боевого товарища с кулаками. — Совсем, что ли!

— Даже во сне не можешь держать свой язык за зубами, — раздраженно зашипел Эрен, и пламя факела за его спиной взметнулось на мгновение вверх, напомнив Жану о солнце из сновидения. — Бесишь! Всех своим бормотанием сейчас разбудишь!

— Я что, разговаривал? — вдруг смутился молодой человек, вспомнив мимолетный образ Микасы и пальцы в ее волосах.

Неужели он действительно так громко что-то сказал, что разбудил Эрена? Вряд ли. Значит, Йегера взбесило другое… Произнесенное вслух имя?

— Эй, — раздался сверху недовольный голос капитана Леви, — вы чего там устроили? Не спится? Тогда идите смените Конни на посту.