– Я не о том, – оборвали старика.

– Что же может ещё волновать, коль стужа не пробирает до дрожи, и желудок не урчит с голоду?  

– Стернс не отпускает её от себя которые сутки. Она сидит около него, спит около него... Кто знает, что там ещё происходит. 

– Вот оно что! – воскликнул Дагорм и суровым тоном добавил: – Запомни, юноша, Гайлард Стернс – само благородство. Он никогда не сделает твоей сестре ничего плохого. Ни ради забавы, ни ради корысти. Так что выброси эти мысли из головы и иди спать! Уже, чай, смеркается.

– Благородство? – фыркнул Дален. – О нём вспоминают всегда ради показухи. Мол, смотрите, какой я... благородный! А сами втихую творят подлости и потом просят молчать, чтобы не запятнать своё благородство.

– Ну, юноша, – развёл руками старик, – если уж ты настолько в милорде сомневаешься, то заверю тебя, до твоей сестры ему нет никакого дела. Я много видел женщин вокруг него. Не всегда, конечно, то были дамы... кхм... благородные. И не всегда… ммм… порядочные… 

– Короче, шлюхи, – уточнил Дален.

Старик крякнул и оглянулся, не слышит ли стража.

– Ну, можно и так. В общем, зная его вкус, я могу с безграничной уверенностью утверждать, что насчёт сестрицы ты можешь быть спокоен.

– Буду спокоен, когда выдам её замуж, – бросил Дален и вытянул вперёд занемевшие ноги.

Старик посмотрел на моряка.

– Я бы взялся тебе посодействовать, ведь девочка-то она неплохая, чистая помыслами и душой, да только, боюсь, искать кого попристойнее для неё будем долго. А слепого и немощного ей подсовывать не хотелось бы.

Дален криво усмехнулся.

– Есть там один, кому она даже нравится. Просит её руки.

– Вот как? Тогда я спокоен. И кто же тот счастливый влюблённый?

– Самому бы ещё знать, – усмешка не сходила с губ.

– Ну, – старик, кряхтя, поднялся, – в любом случае, я за девочку рад. А теперь хорошо бы прилечь и помолиться, чтобы завтра дошли до берегов Нолфорта. У меня уже кости ноют, как никогда.

Дален поднялся следом.

До лестницы оба дошли быстро, но как только поднялись палубой выше, Дален остановился и неожиданно спросил:

– Вам не показалось, что когда мы начали говорить о Рики, тот пацанёнок за решёткой шевельнулся?