прибегал.

Вопрос был не просто в привыкании организма, и Даниэль хорошо это понимал. Он

больше не мог убегать от своих глубочайших страхов, или надеяться обезболить их без риска

снова получить передозировку. Джей Кей — маньяк контроля — в реальности ничего не

контролировал. Достаточно одного глотка пива, чтобы вызвать злоупотребление; разочарования, чтобы бросить его в объятия стайки шлюх; неудачи, чтобы заставить

накачаться кокаином.

«Подавляющее большинство в мире снаружи даже не знают, что я существую. Те

немногие, кто восхищается мной в фильмах, когда покидают зал продолжают свою жизнь, позабыв обо мне. Я существую для них экранное время, пока шелестит журнал сплетен, несколько секунд рекламы. Потом они обо мне забывают. Лорен права — я никому не нужен.

Образ, метеор, сексуальный сон длиной в несколько мгновений. Затем я исчезаю из их

сознания, становлюсь прозрачным, пустым местом».

Чего он хотел на самом деле? Если бы он мог призвать джина из «Аладдина», какие

три желания просил бы исполнить? Искусство или успех? Обожающую толпу или

восхваление критиков? Вечную молодость или очарование зрелого возраста? Джей Кей не

умел решать, привык брать всё и ни от чего не отказываться. Всё казалось незаменимым

перед излучающей свет волшебной лампой, которую он представлял парящей в воздухе, провокационной и хитрой. Почему только три желания, чёрт возьми? Почему Джей Кей не

мог получить от жизни всё?