собиралась сказать. Она спрашивала каждый сантиметр своего тела, что думает об этом

предложении. И ожидала большего сомнения, однако заключение было единодушным.

Каждая клеточка ответила в унисон с ней.

— Нет, Даниэль, я больше не могу.

— Даже если я скажу, что люблю тебя, Лорен? Даже если признаюсь, что люблю

первый раз в жизни? Ты клялась, что любишь меня!

Видимо, Джей Кей был в отчаянии, раз использовал тяжёлую артиллерию. Больше не

было ничего, что он мог сказать, чтобы заставить Лорен изменить своё мнение. Но решение

держаться от него подальше стало не рациональным, а инстинктивным и неконтролируемым

движением, не допускающим исключений или сомнений.

— Прости, Даниэль, слишком поздно.

Мужчина на этих белоснежных простынях казался полностью уничтоженным.

Беспомощный, каким не чувствовал себя никогда. Ошеломлённый от провала каждой его

попытки, и в том числе из-за того, что обнажил своё королевское сердце, со всеми

драгоценными чувствами, которые оно содержало. Лорен подошла, сделала попытку

погладить его, но потом отдёрнула руку. Она заколебалась, но потом нашла в себе смелость в

последний раз взглянуть ему в глаза и сделать собственное признание.

— Я сильно тебя любила, и это случилось со мной впервые. Но любви недостаточно, чтобы спасти себя. По крайней мере нам было недостаточно.

Лорен выдержала его сумрачный взгляд, потерявшийся на изможденном

страдальческом лице. Она сдержала порыв обнять и поделиться своим пылом. Её сердце