— Энджи, — вдруг вспомнила Лорен.

Толстая, чёрная как уголь, уютная, как тёплое одеяло. Мать посылала их туда, когда

могла, чтобы уберечь от кризисов отца. Она могла снова ощутить во рту вкус домашнего

шоколадного печенья, которым Энджи их утешала.

— Женщина прекрасно помнила ночь, когда слышала, как ссорились ваши родители.

Приглушённые крики, громкие удары по полу, шум перетаскиваемого тела. Именно она

выдвинула обвинения, но у неё не было никаких конкретных улик, только подозрения. Это

ещё не всё. Мы отследили мужчину, теперь уже старого инвалида, который в то время был

очень близок с вашим отцом. Напарники по выпивке, мелком воровстве, они прикрывали

друг друга. Он помог избавиться от тела в море. Мы нашли его перед самой смертью от

неизлечимой болезни. После стольких лет мужчине не терпелось избавиться от страшной

тайны.

Лорен молчала, глядя на аккуратные страницы, описывающие семейную драму.

Возможно, это были тщетные усилия, учитывая, что жертвы и правонарушители в настоящее

время подчинялись правилам вышестоящего суда. Но истина не была бесполезна для тех, кто

остался. Для неё, для Кларка.

— Неужели Даниэль сделал это для меня?

Бетт кивнула. Больше они не обменялись ни словом, только рукопожатием. Однако, когда Бетт уже практически вышла, она вернулась, снова подошла к Лорен и крепко обняла.

Девушка ответила на проявление нежности, потом положила досье в личный шкафчик, тщательно закрыла на замок и возобновила работу над каталогизацией новых книг, обложки

которых улыбались, полные радости и фантазий.