Лили всё ещё тянула меня за руку, когда Ревик подошёл к дивану и сел, а затем повернулся, уложив своё длинное тело и вытянувшись на спине. Лили пристально наблюдала за ним, прищурив прозрачные глаза, а он уложил темноволосую голову на подлокотник, закрыл глаза и вытянул одну руку. Он положил эту руку себе на лицо, прикрыв глаза.
Я ощутила довольную искру в свете Лили, и она сильнее потянула меня за руку. Она отвела меня в дальний угол комнаты и рукой и светом показала, что она хочет усадить меня в зелёное пушистое кресло. Я с улыбкой посмотрела на низкий предмет мебели — я знала, что Чандрэ отыскала его для Лили во время одного из рейдов.
Лили вила верёвки из половины видящих на корабле, даже безвылазно сидя здесь. Я невольно задавалась вопросом, насколько хуже всё станет, как только мы выпустим её отсюда.
Нахмурившись, я посмотрела своим светом на свет моей дочери.
Внезапно я увидела всё предельно ясно.
Моё зрение видящей ещё сильнее сосредоточилось на ней, и я уставилась на структуры, которые видела вращающимися в верхних частях её
Моё раздражение вернулось, но оно адресовалось не ему. Я послала в его сторону импульс чего-то в духе
Но Лили и в этот раз не стала терпеть мою отвлечённость.
Забравшись мне на колени, она обвила ручками мою шею и начала тихо говорить мне на ушко. Конечно, она была далеко не такой тихой, как ей казалось, так что я понимала, что Ревик слышит большую часть нашего разговора.
— Ты сердишься на папочку? — сказала она мне на ухо.
Я улыбнулась, покачав головой.
— Нет.
— Даже ни капельки? — спросила она, в этот раз нахмурившись и забыв, что надо быть тихой.
— Даже ни капельки, — заверила я её, продолжая улыбаться.