Он смотрел на меня недолго, но паника не заставила себя ждать. Боже мой, а если он не говорил этого? Это было бы ужасно унизительно, особенно учитывая, что я-то уже произнесла слово на букву «л», когда мы были в больнице.

С пылающими щеками я сбросила одеяло.

— Мне надо… надо идти. Прямо сейчас — выпалила я, избегая его взгляда, пока мое сердце билось о грудную клетку. — Родители, наверное, с ума сходят. — Мой голос немного дрогнул, но ноги даже не успели коснуться пола, когда Роман схватил меня за запястья и остановил.

— Почему ты так рано уходишь?

— Я же говорила: родители сойдут с ума от волнения, — прошептала я.

— Нет, — спокойно поправил он. — Я позвонил им и предупредил. Про обморок, правда, не упоминал, но они знают, что ты здесь.

— О. — Я откинулась на подушки и повернулась к нему спиной. — Я очень устала и хочу спать, так что, может, ты оставишь меня…

— Майя, можешь посмотреть на меня, пожалуйста?

Я очень-очень не хотела, но ничего не смогла с собой поделать и подняла на него глаза.

Роман нахмурился.

— Ты злишься на меня.

— Нет, не злюсь.

— Да, злишься! Из-за чего?

Я взглянула на него. Боже, у меня был самый придурочный парень в мире.

— Я же сказала тебе: я не злюсь.

Он застонал.

— Клянусь, Майя Линдберг, ты самая упрямая, настырная, гордая, конфликтная девушка на всем белом свете…

Я нахмурилась. Хороший способ рассказать мне о настоящих чувствах.