— …И я ума не приложу, каким вообще образом я так безумно тебя полюбил.
Я выпрямилась, мои глаза широко распахнулись. Он правда только что сказал то, что я услышала?
— Ты… ты любишь меня? Правда? — пискнула я, сердце застучало в полную силу.
Скулы Романа окрасились розовым, и он выглядел как никогда смущенным. Однако, к своей чести, не стал менять тему.
— А это нужно объяснять? Я думал, все довольно очевидно. — Он выдержал мой взгляд, его лицо смягчилось. — Послушай, я, конечно, не ласковый и не эмоциональный парень, поэтому, если ты рассчитываешь на одну из тех сцен из романтических фильмов… извини, это не про меня. Так что я просто скажу, что люблю тебя. Вообще-то… — У него слегка сжались губы. — Думаю, я полюбил тебя в тот момент, когда ты дала мне пощечину — в тот день на моей кухне.
К своему ужасу, я почувствовала приближение слез. Когда я заговорила, из меня вырвался полувсхлип-полусмешок.
— Странный момент чтобы влюбиться.
Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке.
— Ты считаешь, наши отношения можно назвать нормальными?
Что ж, здесь он был прав.
— Ладно, я просто никогда не думала, что ты можешь, ну знаешь…— бессвязно забормотала я.
— Майя, — перебил меня он. — Заткнись и разреши поцеловать тебя.
И я ему разрешила.
За последние несколько месяцев я обнаружила, что мой папа изменял маме, взлетела от состояния невидимки до позора и популярности, несколько раз была похищена, меня чуть не убили и пару ужасных мгновений я думала, что мой парень умер. На самом деле я рада, что все это произошло — в некоторой степени, — потому что эти вещи привели к этому единственному моменту, который оказался даже более совершенным, чем я могла себе представить.
* * *
— Запомни, никаких планов на субботу. — напомнил мне Роман, обняв за талию, пока мы стояли на крыльце моего дома. Так как на часах было два часа ночи, дом был погружен в темноту и тишину. — Мы переиграем нашу месячную дату.