— Ты рассказал мне о моей родной матери, — внезапно решившись, сказала она, — а кто мой отец? Его ты тоже знал, видел его? Или, может, снова призовёшь меня к терпению, чтобы дожидаться часа, когда боги подадут мне знак и раскроют тайну моего рождения?

— Нет, Ану-син, мне неведомо, кто твой отец, — ответил Илшу с откровенной досадой. — Но поверь, я жажду узнать это не меньше, чем ты. А теперь скажи мне, каким будет твой ответ Оннесу?

Ану-син горделиво вскинула голову; самоотверженная покорность сменилась непоколебимой решительностью.

— Чем бы мне ни грозило пребывание в логове ассирийского льва, я сохраню честь дочери древнего Аккада, — ответила она, снова став прежней Ану-син, дерзкой и целеустремлённой. — Вера в то, что боги укажут мне правильный путь, укрепляет меня. Да свершится воля богов!

— Да свершится воля богов! — повторил жрец Илшу и осенил её священным знаком богини Иштар.

После того как решение было принято, сомнения оставили Ану-син и она почувствовала уверенность: она постарается осуществить всё, что ей предназначено.

Глава 7. Ниневия

Глава 7. Ниневия

В предпоследний день месяца аддару торжественный караван во главе с посланником, доверенным человеком Оннеса, двинулся из Аккада в Ниневию, столицу Ассирийского царства. Ану-син сидела в каффасе — коробе вроде корзины, устроенном на спине верблюда, и, время от времени выглядывая из-за кисейной занавески, внимательно вглядывалась в города и селения чужой страны, которая отныне должна была стать ей домом.

Но будет ли ей по себе здесь, у ассирийцев, извечных врагов Аккада, захватчиков, признающих лишь грубую силу и жёсткую власть? Что если она не сумеет подавить ненависть, которая возникает в её душе каждый раз при виде ассирийцев? Что если затоскует во враждебной Ниневии по своему родному Аккаду? Что ждёт её здесь, в её новом положении: ведь отныне она больше не верховная жрица владычицы Иштар, а избранница царского чиновника? И что с ней будет потом, если, случится, Оннес прогонит её из своих покоев? Оставит ли в своём гареме с наложницами и навсегда позабудет о ней? Или отправит назад, в Аккад, куда она явится низложенная, опозоренная и униженная?

Как бы то ни было, теперь она в Ассирии, а в Ассирии — Ниневия, где её ждёт человек, возжелавший назвать её своей женой, и неведомая жизнь замужней женщины.

Ниневия, столица Ассирии, возведённая царём Нином и названная в его честь, встретила путешественницу распахнутыми воротами, гомоном толпы, дымом от больших гончарных печей, стуком мельниц и маслобоен, топотом проносящихся мимо лошадей с вооружёнными всадниками, грохотом колесниц и палящим солнцем. Гордая и несокрушимая, надменная, алчная и ненасытная Ниневия, логово ассирийских львов, сияла в солнечных лучах, как золотая чаша на ладони мира.