— И ты, зная об этом, призываешь меня наказать Эришума, который, как я понял, и есть верховный жрец Красного дракона? — после короткого молчания спросил Нин, озадаченный услышанным.

— Призываю, владыка, и настаиваю на этом, — отозвался Шамашхасир с таким видом, будто ему вдруг открылись все тайны мира. — Мои люди разузнали, что, когда в семье первосвященника Красного дракона рождается мальчик, тень божества оставляет своего прежнего подопечного, уходит от него и становится защитницей его преемника. Ты знаешь, полгода назад у Эришума родился сын. Это его первенец и… новый верховный жрец Красного дракона.

— И это значит?.. — начал царь в раздумии.

— Это значит, владыка, что ныне Эришум уязвим, — вместо него закончил Шамашхасир, с трудом скрывая мстительное торжество. — Он такой же, как все мы: простой смертный.

Спустя какое-то время запыхавшийся гонец догнал Эришума в одной из галерей дворца и от имени царя велел ему вернуться в Малый зал.

— Ты хотел меня видеть, владыка? — сказал Эришум, войдя в Малый зал, и точно споткнулся: царь, стоя у стола с военными картами, метал в него гневные взгляды.

Не спуская с туртана горящих гневом глаз, Нин указал на стоявшую на столе шкатулку. Когда он открыл её, Эришум, гадая, что всё это значит, заглянул внутрь и увидел дюжину глиняных табличек.

— Читай, — коротко приказал ему царь.

«У меня всё подготовлено к мятежу, как мы и договаривались», — было начертано на одной из них. «Я собрал преданных мне людей и сообщил им о дворцовом перевороте; они меня поддержали», — гласила другая. «Я по-прежнему недоумеваю, почему ты мне не пишешь. Ты можешь передать мне послание с человеком, который принёс тебе это письмо», — значилось на третьей. «Неужели наш договор потерял силу? Час настал — пора выступать, но ты ни разу мне не ответил», — упрекала четвёртая.

Эришум с недоумением, но предчувствуя недоброе, посмотрел на царя.

— И что я должен сказать? Какое отношение имеют ко мне все эти послания?

Нин презрительно и злобно фыркнул:

— Ты ещё спрашиваешь! Пытаешься прикинуться невиновным? К счастью, у декума, которого ты отправлял доверенным гонцом в Сузы, хватило ума не подчиниться твоему приказу! Но теперь твоим козням конец: ты получишь то, что заслужил!

И царь со стуком закрыл крышку шкатулки.

— Так, значит, ты нарушил аде, клятву верности своему повелителю, — с угрозой в голосе произнёс он.

— Нет, владыка, не нарушил, — возразил Эришум; на лбу у него выступил пот. Если бы потолок обрушился на голову туртана, его потрясение не было бы большим. — Всё это ложь! Какой-то ловкий завистник, мой личный враг, выдал эти послания за мои, а ты ему поверил…