― Конечно. ― Мое сердце начинает ровно биться в груди. ― Ты потрясающий. Это было невероятно, Ретт, ― выпаливаю слова, далеко не так красноречиво, как они звучали у меня в голове, пока я ждала его появления.

― Спасибо. ― Его взгляд следует вверх и вниз по моему телу, словно проникая. Если только мое воображение не сыграло со мной злую шутку, Ретт бросает знойный взгляд, который он никогда не бросал в мою сторону раньше. ― Я рад, что ты здесь.

― Ты видел меня на трибунах?

Он кивает.

― Я знал, где искать, а твои волосы трудно не заметить. ― Он придвигается ближе, согнув пальцы по бокам. Разжимает, сжимает. ― Боже, ты просто услада для моих бедных глаз.

Голос у него низкий. Интенсивный.

― Я? ― Мое сердце колотится. Нервные окончания буквально покалывает от предвкушения.

― Да. ― Он сжимает и разжимает кулаки. ― Я сейчас так переполнен адреналином.

Смотрю на его руки.

― Похоже на то.

― Я могу пробежать десять миль.

Слышала об этих всплесках адреналина, которые бывают у спортсменов после игры: кровь все еще бушует в их сильных, подтянутых телах. Я слышала рассказы других девушек о секс-марафонах после игры. Секс в течение нескольких часов.

Я вижу напряжение в его глазах, румянец на щеках, лице и шее.

Он возбужден.

Ретт приближается. Бросает свой рюкзак на землю и встает передо мной, грудь вздымается и опускается под тесной рубашкой. Крепкие грудные мышцы. Соски твердые.

Я хочу провести ладонями по его торсу.

― Je vais t'embrasser. ― Его губы шевелятся, произнося слова, которых я не понимаю.

Киваю.

― Хорошо.