Я киваю в темноте.

Здесь кромешная тьма, если не считать одного жалкого подобия прожектора. Это не то место, где я хотела бы быть наедине с кем-то, кого только что встретила, и, вероятно, не должна быть здесь с парнем, которого только узнаю.

Но мои инстинкты кричат, что Ретт ― один из хороших парней.

― Ты когда-нибудь проигрывал?

Я слышу, как он пожимает плечами в темноте.

― Конечно.

― Сколько раз?

Его мягкий смешок доносится из темноты, согревая мои внутренности, как теплая, липкая карамель. Ммм.

Я тычу в его бицепс кончиком пальца, дразня.

― Давай, рассказывай. Ты, очевидно, знаешь точное число, не скромничай.

― Пять.

― Пять в этом году? ― Когда начался их сезон, и как долго он длится? ― Это не… так страшно. ― Правда ведь?

― Нет, пять с тех пор, как я был первокурсником.

― Пять? ― Вот дерьмо, и все?

― Да, именно так.

Мое лицо краснеет, и я благодарна темноте.

― Я сказала это вслух?

― Да, ты сказала это вслух.

― Господи, Ретт, это… имею в виду, я ничего не знаю о борьбе, но немного знаю о статистике, и это… вау. Пять.

― Спасибо.