– Ты, почему плачешь? – вдруг услышал он чей-то детский голосок. – Тебе больно?

Султан повернул голову и увидел маленькую девочку, которая внимательно смотрела на него. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как она подошла.

– Ничего, – сказал Джалал ад-Дин, – Не обращай внимания.

– У тебя связаны руки, поэтому? – продолжала девочка.

– Нет, – ответил Джалал ад-Дин, – не поэтому, просто в глаз что-то попало.

Она подошла и вытерла ему слезу.

– А ты кто? – спросила девочка.

– Я султан.

– Не-ет, – недоверчиво протянула девочка, – султаны ходят в золотых одеждах, а ты вон, раздетый. Они большие, а ты маленький.

– С меня сняли золотую одежду, поэтому я и раздетый. И не такой уж я и маленький, твой отец ненамного выше меня.

Из дома вышла женщина, в руках у нее была глиняная кружка и ломоть хлеба.

– Лейла, не приставай к человеку.

– Ничего, – сказал султан, – она не пристает.

– Поешьте, – предложила она.

– Как же я поем со связанными руками, ты что, издеваешься?

– Простите, я не подумала.

– Развяжи мне руки, тогда я смогу попробовать твое угощение.

– Простите, господин, я не могу ослушаться мужа, он сейчас вернется и, наверное, развяжет.

– Наверное, – раздраженно повторил султан. Он чувствовал тревогу, она как-то была связана с тем, что у него были связаны руки. Он посмотрел по сторонам и заметил вдруг косу, висевшую под стропилами у сарая. Проследив его взгляд, женщина торопливо сказала:

– Не надо, а то я закричу.