Мариам издала смешок и убежала.

На столе было много маленьких глиняных тарелочек с разнообразными закусками. В одной сочился слезой белоснежный овечий сыр, в другой – возвышалась горка красной редиски, с зелеными, аккуратно обрезанными хвостами. В третьей – плавали в масле оливки в вперемешку с маслинами, в четвертой было овощное рагу, в пятой – покрылся желтоватой пленкой катык, в шестой – лиловели фаршированные тушеные баклажаны с кусочками чеснока.

– Это откуда такое великолепие? – спросил Али.

– На рынок ходил я, – ответил Егор, – а готовила Маша.

– Вот видишь, – сказал Али, – это девушка просто клад, а ты привередничаешь.

– Пить будешь? – спросил Егорка, пропустив последние слова мимо ушей.

Пока Али раздумывал над ответом, вернулась Мариам и водрузила в центр стола пузатый глиняный кувшин.

Али тяжело вздохнул. Егорка собрал все шампура и принялся снизывать куски скворчащего мяса в большое железное блюдо, лежащее в центре стола. Затем он достал из маленькой мисочки нарубленный вперемешку с зеленью, барбарисом и зернами граната лук, и засыпал этой массой мясо.

– Ну вот, – довольно сказал он, – теперь порядок.

Он наполнил вином кубки.

– Это антигуманно, – сказал Али, – ведь я решил больше не пить.

– А тебя никто и не заставляет, – сказал Егорка.

Али, повернув голову, долго смотрел на гору и наконец сказал:

– А знаешь ли ты, что там наверху находится пещера, в которой Каин убил Авеля?

– Не знаю, – ответил Егор, – мне до еврейских разборок дела нету.

– Я думал, тебе будет интересно, – удивился Али. – Между прочим, точно так же ответила твоя сестра.

Егорка пожал плечами.

– Ешь, – сказал он, – кебаб стынет.