— Вот уж нет! — смеясь, возражает Вовка. — Похищение обговорено и подготовлено. Красиво, безопасно, недорого. Варюха одобрила.

— У тебя, конечно, кулаки ого-го! — сомневаюсь я, откровенно издеваясь. — Но Никита покрупнее будет.

— Откупится — получит обратно! — обещает Вовка, привычным жестом приглаживая тщательно уложенные кудри.

— Перестань! — окрик Вари, появившейся в фойе ресторана, заставляет Вовку испуганно и резко отдернуть руку от головы. — Испортишь прическу!

Варька чудо как хороша! Наша задумка, белые платья для подружек невесты и обязательно не белое роскошное платье для самой невесты, кажется мне потрясающей.

У Лерки вообще-то три платья.

Первое для церемонии — и это точно воспроизведенный свадебный комплект Грейс Келли, он серебряно-белый, изысканно нежный и целомудренно кружевной.

Второе — для фотосессии и для ресторана — роскошное платье императрицы, черно-серо-белое, с пышной многослойной юбкой и замысловатой черной вышивкой на нежно-сером лифе.

И третье — дерзкое красное, короткое, для дискотеки, кажущееся простым, но так идущее великолепной фигуре Лерки, что я опасаюсь, как бы Верещагин раньше времени не утащил в свою берлогу нашу невесту, и танцевать мы будем уже без нее.

Нашими с Варькой белыми платьями мы обменялись на стадии второй примерки. Варя, поначалу привычно вцепившаяся в идею платья-рубашки, долго, пристально смотрела меня, потом решительно вылезла из своего платья и сказала:

— Тебе, Сашка, оно больше пойдет!

Я с сомнением надела ее заказ: рубашечный верх и пенно-белый ярусный низ, черные перламутровые пуговицы и длинный разрез впереди. Вот никогда бы такое не выбрала! По-девичьи кокетливое и сладко намекающее. Я ж солидная молодая женщина, имеющая сына, одинокая, но свободная и всего добивающаяся сама.

Отразилась в зеркале и замерла. Несколько минут я любовалась собой, глупо представляя себя невестой. Той Сашкой, которой я была всего лишь пять лет назад. А потом жизнь меня раздела и засунула в джинсы с футболкой, столкнула с назойливым Портным, заставила бороться за свободу и независимость.

Будь проклят тот день, когда… Стоп! Нет! Тот день подарил мне Ваню. Лучшее, что я сделала в этой жизни.

Варька, примеряющая мое платье, строго простое, кремово-белое, с широкими рукавами, обтягивающим силуэтом, длиной ниже колена, интеллигентное и скромное, неожиданно меняет задуманный на другом платье легкомысленно фривольный образ на таинственно строгий.

— О! — нежно округляет губы моя подруга. — Удивительно! Меняемся?

— Поразительно! — восклицает Лерка, которая смотрит на нас в некотором оцепенении. — Как вам пришла в голову такая удивительная идея? Вам так шли ваши платья. Отражали характер, буквально подписывали вас: вот Варька, вот Сашка. Но наоборот… Это фантастика какая-то!