— Александра! — водрузив очки на нос, начал он. — Прекрати от меня бегать и скажи, наконец, когда ты решишь вопрос об отце для мальчика?

— Папа! — умоляюще поморщилась я. — Не начинай! За первого встречного я не пойду, а абы за кого не собираюсь.

— К нам приезжал твой начальник, — продолжал нападать отец. — Интересный, состоятельный человек.

— Папа! — нервно смеялась я. — Портной не человек! Портной — стихийное бедствие. И он женат!

— Он сказал, что это временно! — строго наставлял меня отец. — И готов жениться на тебе, и взять ответственность за Ивана, но ты…

— Но я против? — я почувствовала приближение смеховой истерики. — Папа! Он не просто женат! У него и детей двое! Тебя это не смущает?!

— Он сказал, — папа отреагировал на мои слова о детях совершенно спокойно. — И этих детей он не бросит. Его доходы это позволяют.

— Папа! — настойчиво спорила я. — Ты сошел с ума! Ты хочешь счастья внуку за счет счастья двух маленьких Портных?

— Я просто хочу ему счастья, — устало возражает отец. — Раз ты его решила рожать, должна была и об отце подумать.

— Я сама содержу себя и своего сына! — тут же завелась я мотоциклом, пыхтя от обиды и раздражения на нравоучения. — Захочу — и еще нарожаю!

— Рожай! — грубо отрезает отец, привыкший к моим эскападам. — Но чтобы у каждого был отец! У каждого! Если бы ты не была такой категоричной и скорой на необдуманные решения, то Ваню сейчас бы воспитывал собственный родной отец в полной семье!

— Ты ничего не знаешь и не узнаешь об этом человеке! — устало рассердилась я и из вредности добавила. — Считай, что он умер! Жаль, что не долгой и не мучительной смертью!

Позади меня послышался шорох. Я резко обернулась — это был Ваня, стоявший на пороге комнаты и внимательно прислушивавшийся к разговору.

— Правда, умер? — тихо спросил он, поглядев на меня серьезно и печально «его» глазами.

— Правда! — вдохновенно, искренне, убедительно соврала я сыну.

***

Оказывается, это прекрасно и совершенно невыносимо — видеть, как Илья Романович, отец Лерки, ведет ее, неземную красавицу, по направлению к Верещагину. «Повторение» гражданской церемонии, которой не было дважды, задумано нами по европейским стандартам.

Ретро-стиль платья «Грейс Келли» делает очаровательно изящную Леру удивительно целомудренной и отрешенно красивой. Верещагин, который никогда, в угоду примете, не видел ни одного из трех Лериных платьев, пораженно замирает и дергано, нервно сглатывает. Варькины зеленые глаза полны слез. Игорь насмешливо улыбается. Вовка задумчиво смотрит на Варю. Максим благородно спокоен и даже подмигивает мне, внезапно разнервничавшейся.