– Жаль. Я старался. Чем тебя еще угостить? Могу рыбки копченой.

– Нет, спасибо. Кувшин уже прозрачный совсем. Надо допить, а то растечется. Жалко.

– Ничего, мы еще водочки добудем.

– Ну что же можно и еще водочки, – покладисто сказал Али, – только я без закуски не могу. Водка, знаешь ли, не вино. Без закуски никак.

– Уху, значит, не будешь?

– Нет.

– Ладно, уберем, – безропотно сказал Иблис.

Тренога над костром исчезла, на ее месте появился вертел, на который была насажена целиком тушка барашка. Ручка вертела крутилась сама собой. С барашка закапал жир, шипя и вспыхивая на углях. В беседку потянуло жирным и пряным дымом.

– Так пойдет? – осведомился Иблис.

Али кивнул.

– И водочки.

На подносе появился еще один дымящийся, но от космического холода ледяной кувшин.

– Знаешь, что я тебе скажу, – сказал Али, наблюдая, как Иблис разливает водку, – все-таки, есть в тебе что-то хорошее. Ты компанейский. Не правы те, кто тебя чернит безоговорочно.

– Не надо так, – зарделся вдруг Иблис, – я смущаюсь. Не привык. Но вообще, ты прав. Если с человеком по-хорошему, то и он тем же отвечает. Ну, это я образно.

– Я понял, – сказал Али, – только особо ты не обольщайся, мордобоя в Константинополе я не забуду. Копченую рыбу и урон, который ты нанес моему, можно сказать стратегическому сырью, моим винным запасам, тоже.

– Хафиз, не будь злопамятен, – повторил Иблис.

– Не буду, – согласился Али, – хорошо сидим. Не догорит мясо? По запаху кажется, что оно готово. Кстати, барашек случайно не армянский?

– Ну, как тебе сказать.

– Скажи, как есть. Я что в Армению выплыл? Так я обратно в пещеру.

– Шучу, барашек, что ни на есть мусульманский. Армяне свинину предпочитают, – Иблис обнажил кинжал.