— Стоять! — раздался властный голос Хайфы.

Поправив никаб, надежно защищающий ее от пыли и солнца, она проворно покинула паланкин и приказала бережно снять раненого с коня. Габриэля уложили в повозку на плотную кошму, наброшенную на тюки с тканями. Габриэль хрипло возражал, но Хайфа с мягкой настойчивостью прикрыла его губы ладонью и нежно погладила по щеке.

— Нужно вытащить наконечник стрелы и перевязать рану, иначе до Дамаска из тебя вытечет вся кровь. Вот, сожми эту палку зубами.

— Не девица, потерплю. Дай мне лучше вина покрепче, — спокойно отозвался шевалье, и лишь расширенные зрачки его потемневших глаз говорили о том, какую боль он испытывает.

Поддерживая голову Габриэля, Хайфа помогла ему выпить кружку хмельного напитка.

Цирюльник, умевший обрабатывать раны, уже протер уксусом руки и прокалил нож в факельном огне. Самоучка-хирург, обладавший немалым опытом, действовал весьма уверенно и быстро, вырезая наконечник стрелы и зашивая рану. Тем не менее пепельное лицо Габриэля покрылось испариной, а из-под сомкнутых век выкатилась слезинка. Но из плотно сжатых губ не донеслось ни звука. Вскоре из-за выпитого вина и большой кровопотери он опрокинулся в спасительный сон. Цирюльник, вытирая после операции руки, посоветовал Хайфе как можно скорее показать господина хорошему лекарю: в этих краях принято отравлять стрелы, макая наконечник в нечистоты или вонзая в трупы животных.

Войдя в город с последними лучами солнца, Хайфа спешно разослала слуг к известным лекарям Дамаска. Те симптомов отравления не обнаружили и, отметив, как хорошо обработана рана, прописали Габриэлю травяные настои, помогающие восстановить силы после большой кровопотери.

Утром, отчаянно борясь с головокружением, Габриэль разлепил веки. Он лежал в собственной комнате, а рядом прямо на ковре спала Хайфа. Но, услышав, как раненый пошевелился, она тут же открыла глаза и подползла на коленях к невысокому ложу.

— Как ты, любимый? — Женщина с нежностью откинула с его лба прядь влажных волос.

— Да вроде бы нормально. А как мы вчера добрались? Ничего не помню…

— Аллах послал тебе целебный сон. — Хайфа смочила в тазу с уксусной водой кусок ткани и стала бережно вытирать тело шевалье. Одновременно она делилась с Габриэлем новостями, которые сообщили ей вчера лекари: — Говорят, эта шайка уже не раз нападала на караваны. Разбойники нарочно выбирают время, когда до Дамаска остается день-два пути и люди в ожидании скорого прибытия теряют бдительность. В прошлом месяце полностью вырезали целый караван! Но ты нас спас.