На этот раз он собирался в путь с особой тщательностью. Недавно для верховой лошади сделали седло (Рапида он берег как боевого коня). Обитое тонкой телячьей кожей, оно было снабжено множеством кармашков для важных мелочей. Кроме того, сшили удобные седельные сумки, вместившие необходимые вещи для долгого пути. Все его вещи.

***

Эти сумки попались на глаза Хайфе. Уже в Иерусалиме на постоялом дворе она, дожидаясь возвращения Габриэля и терзаясь недобрым предчувствием, решила покопаться в его поклаже. Ее рука выудила внушительный кошель. Здесь явно были все его сбережения.

— Он бросает меня! — судорожно выдохнула потрясенная женщина, и монеты со звоном рассыпались вокруг нее.

Четыре с лишним года она ждала и боялась его ухода. Боялась и ждала день за днем. Но все равно это стало для нее неожиданностью. Спазм сжал горло Хайфы, и ей не удалось заплакать.

В комнату вошел Габриэль. Хайфа сидела посреди огромного ковра, вокруг нее сияло золото. Его золото. В полных слез глазах застыл немой вопрос. Габриэль не посмел скрыть от нее свои намерения:

— Я ухожу, после того как проведу караван назад в Дамаск.

— Но почему, Джибраил? Тебе со мной плохо? Чего-то не хватает? Скажи, и я все исправлю!

— Мне было хорошо с тобой. Но все когда-нибудь заканчивается…

— Я не очень красива для тебя, не слишком молода, да? Двенадцать лет разницы — это много, я понимаю…

— Дело не в возрасте. Ты еще молода и можешь осчастливить любого мужчину, создать новую семью…

— Вот ты и проговорился! Я достаточно молода для любого другого, но не для тебя!

— Хайфа, не придирайся к словам!

— Не придираться к словам, не придираться к тебе… А я придираюсь, потеряв гордость и стыд! Цепляюсь, умоляю, прошу — не уходи! — Последние слова обезумевшая женщина прокричала, захлебываясь слезами.

— Хайфа, прости, но ты с первого дня знала, чем все закончится…

Ее потемневшие от горя глаза походили на два бездонных озера отчаяния. Зажав рот двумя руками, Хайфа сдерживала рвущуюся наружу невыносимую боль. Габриэль был больше не в силах выносить все это и попросту сбежал.

Проревев всю ночь, Хайфа попыталась привести мысли в порядок. Уговаривать, упрашивать, умолять, а тем более шантажировать Габриэля не имело смысла, она уже хорошо изучила характер своего возлюбленного. Он уйдет, потому что, приняв решение, действует без сомнений. И сейчас наверняка пьет вино в ближайшей харчевне, давая ей время осмыслить его слова. Значит, надо как можно достойнее принять неизбежное и научиться жить дальше. Без него… И опять по ее щекам безудержно хлынуло море слез.