— Но это же — чушь, чушь, чушь! — не сдержавшись, закричала Сабина.

— Для вас. Для остальных же — политическая интрига, — негромким грудным голосом ответила Бланка, убеждая конфидентку, а скорее — саму себя. — Последние полгода я хранила гордое молчание, пока проплаченная чернь распевала на улицах Парижа похабные песенки с двусмысленными намеками. Сейчас же в куплетах прямо говорится о похотливой чужестранке-королеве, которая меняла любовников, как перчатки, и в конце концов понесла от римского попа. Подобная клевета уже открыто гуляет в стенах королевского замка; даже мои собственные служанки хихикают под дверью моей спальни. Мне все труднее сдерживаться… Но страшнее другое. Наши мятежные бароны намерены без всякого стеснения использовать слух о моей позорной беременности как повод для того, чтобы отстранить меня от регентства! Вельможи и епископы внимательно прислушиваются к интригующим гнусностям, ведь смена регента повлечет за собой политическую нестабильность. А в мутной воде всегда легче ловить рыбку.

— Может, дождаться Тибо?

— Нет! — резко мотнула головой королева. — Я спешу исполнить задуманное, пока граф в Труа! Он не позволит мне это сделать!

— И правильно! То, что вы предлагаете, — безумие!

— Это тщательно просчитанная политическая акция, я обдумываю ее уже не одну неделю. Сейчас на Ситэ собрались самые нужные люди, остальные, благодарение Богу, не приедут из-за метели. Через день состоится королевская курия[106], на которой мы будем обсуждать сокращение полномочий распоясавшихся прево. Там я и выступлю.

— Но ведь на совете обязан присутствовать король?..

— Он опоздает. Я попрошу сеньора Бартелеми задержать его под каким-нибудь благовидным предлогом. Мне потребуется не много времени, чтобы заткнуть глотки этому хитрому лису Гуго де Лузиньяну, тщеславному мешку Ангеррану де Куси и крохобору Филиппу Юрпелю. — Взбешенная королева не стеснялась в выражениях. — Жаль, что Пьер Моклерк не приедет: он остерегается меня после вашего похищения.

— Может, просто подобрать нужные слова? — Сабина не желала сдаваться.

— Моя дорогая, будь у меня хоть капля надежды на то, что мои оправдания подействуют, я обязательно бы к ним прибегла! Но я уверена: они не помогут, я лишь унижу себя. Все решено! И прекратим этот спор. Вы сможете пожить некоторое время во дворце?

— Безусловно, ваше величество. Я буду рядом с вами столько, сколько понадобится.

— Благодарю вас, моя верная конфидентка! А как же Габриэль?

— Он уехал два дня назад.

— Что-то случилось? Расскажите, мне надо отвлечься.