– Молли! – Оуэн прижался лбом к моему лбу. – Ты меня просто убиваешь.
– Пожалуйста, скажи «да»!.. – Я выпустила его руки и обняла за шею. – Пожалуйста!
Пальцы Оуэна погрузились в мои волосы на затылке. Так мы стояли довольно долго, совершенно не двигаясь, дыша одним воздухом и наслаждаясь прикосновением друг к другу. Потом я почувствовала, как его шея под моими пальцами чуть дрогнула. Оуэн сглотнул и едва слышно прошептал:
– Да…
– Да?.. – Я слегка отстранилась, испытующе глядя на него. – То есть ты согласен стать основным опекуном моей Кэсси?
– Когда-то давно я был уверен, что мы с тобой поженимся. Помнишь, как-то раз я даже сказал тебе об этом?
Я кивнула.
– Помню.
– Кэсси –
– Спасибо тебе, Оуэн! – Я крепко сжала его запястья. – Огромное спасибо!
Он в свою очередь обнял меня и поцеловал в макушку.
– И о тете Мэри я тоже позабочусь… – Оуэн так и не отнял губ от моей головы, и его дыхание, проникавшее к коже сквозь волосы, казалось очень горячим.
Господи, подумала я, какой же он все-таки замечательный! Просто потрясающий!.. Зажмурив глаза, я в свою очередь крепко обняла его, склонив голову ему на грудь. Прислушиваясь к ровному биению его сердца, я спрашивала себя, как я могла уйти от него двенадцать лет назад, как я могла сказать ему, что разлюбила? Спрашивала и не находила ответа.
Потому что на самом деле я продолжала любить его даже сейчас. Очень сильно любить.
* * *
Внезапно Оуэн разорвал наше объятие, отступил на полшага назад, и я сразу почувствовала, что он как будто отстранился от меня. Его настроение явно испортилось, но в чем причина, я понять не могла. Вот он потер рукой лицо и потянулся к бокалу с остатками виски.
– Что случилось?
Оуэн покачал головой. На меня он при этом не смотрел, сделав вид, будто его очень заинтересовало спиртное.
– Ничего. Ты, кажется, хотела сходить к Кэсси, пожелать ей спокойной ночи, – сказал Оуэн. – Ну а я пока сполосну посуду. – Все так же не глядя в мою сторону, он шагнул к раковине. Поставив бокал на сушку, Оуэн низко опустил голову и тяжело оперся о мойку. Мне очень хотелось к нему подойти, но я поборола себя – главным образом потому, что мне нечем было его утешить. Я не могла даже пообещать ему, что все кончится хорошо, потому что сама не знала, что ждет меня в ближайшее время. Тихонько повернувшись, я пошла наверх.