Но почти.

В конце июня мы были на узи. И уже слышали его сердцебиение. Вместе. Мне кажется, тот момент стал переломным в нашей жизни. В тот день все изменилось. Тогда Рустам окончательно перевез мои вещи к себе, хотя я и без того круглосуточно была рядом с этим мужчиной.

В нас что-то надломилось. В корне жизнь перевернулась. Наша жизнь не могла стать прежней после того, как во мне зародилась новая жизнь.

И вместе с этим у меня в душе поселилось спокойствие. Меня не беспокоило то, от чего раньше темнело в глазах. От чего раньше плохело, и живот скручивало в спазмах. Мне стало легче просыпаться по утрам, хотя в зеркале то и дело я ловила себя на мысли, что живот уже округлился.

Рустам тоже это заметил.

И стал больше времени проводить дома. Возвращаться вечером на час раньше… это дорогого стоило, учитывая ситуацию.

Ситуацию, которая обострилась вмиг.

Которая расстроила тишину и уют.

Взметнула спокойствие, вверх дном все перевернула.

Наступила середина июля. Рустам уехал по делам, а я, как и всегда по утрам, читала новостную ленту, но сегодня там было тихо. Фамилии Басмановых я там не увидела, закрыла вкладку и выдохнула спокойно. День можно считать хорошим. Если не учитывать подозрительно тихое поведение Эмина последние полмесяца и упорное ему сопротивление Эльдара.

Мне интересно только…

Если бы Эльдар узнал, что я ношу ребенка от его сына, он бы смог… переступить через себя? Смог бы отпустить моего брата?

И следом приходит ответ: едва ли. Ведь живым Макс не отступится от Карины. Карина носит его ребенка, и для моего брата это важно так же, как и для Рустама.

Отступился бы Рустам?

Ни за что.

Мы все это понимаем.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я взяла в руки книгу и положила руку на живот. Сейчас он не большой, под одеждой не видно. Но пройдет еще время, и скоро его станет сложно скрывать.

Моя мама была бы рада, а папа бы гордился Рустамом — как же… Ведь он все сделал правильно. Сначала жена, потом остальное.

Звонок в дверь перебивает мои мысли. Это не Рустам, он всегда открывает сам. Откладываю книгу в сторону и нервно кусаю губы. Рустам запретил открывать кому-либо. А учитывая то, что за человек мой муж, открывать кому-либо дверь мне и самой не хотелось.

Раздается повторная трель.