Очередной ужин на двоих в этот раз у берегов Маврикий. Уже профессионально накручиваю столь любимые Ником спагетти на вилку. Новый итальянский повар Луиджи от души закормил нас макаронами с различными соусами, не забывая цитировать Федерико Феллини о том, что жизнь — это сочетание пасты и магии. Наша жизнь с небольшими поправками все больше состояла из статей, секса и спагетти, в порядке убывания значимости для моего мужчины.

Ник ровной шеренгой выстраивает маслины по левому флангу, а по правому спаржу. Затем методично отправляет их в рот, непременно тщательно пережёвывая. Раньше мне нравилось за этим наблюдать, а со временем все эти военные действия с расположением войск на тарелке отчего-то стали раздражать. Вот сидит передо мной красивый взрослый мужчина, у которого рукава на футболке едва не трескаются от прокаченных бицепсов, а сам словно мальчишка, что в солдатики не наигрался. Смешно.

А еще эта его манера все делать четко, правильно, по предписанию. Вещи, которые должны быть идеально разложены на полках, футболки и носки, отсортированные по цветам в выдвижных ящиках. Расставленные по линейке детали интерьера, которые он постоянно ровняет. Все эти терпеливые немые упреки за оставленную не на своем месте зубную пасту или забытое мокрое полотенце на спинке стула. И постоянные фразы, типа: «лучше так», «давай помогу», «посмотри, как правильно», «у тебя не получится, сделаю сам».

Как этот притязательный мужчина вообще остановил на мне свой выбор, если я так далека от его стандартов?

Вроде, мелочи, но с каждым днем все больше чувствую себя какой-то неправильной и никчёмной, словно я и есть один большой изъян. Много раз пыталась поговорить с ним об этом, но он меня будто не слышит. Игриво прищуривает золотисто-карие глаза, делая вид, что серьезен, а его руки уже плавно скользят от моих коленей к бедрам. Я возмущаюсь, пыхчу, как паровоз, а он так искренне улыбается, и его мягкие приоткрытые губы уже касаются шеи в самых чувствительных местах, зубы слегка прикусывают мочку уха и с меня волшебным образом пропадает купальник. Пальцы, что затерялись в волосах, спускаются с затылка и уже рисуют невидимые линии на шее и моих плечах. От прерывистого дыхания путаются мысли. «О чем я там хотела сказать? А стоит ли?». И так каждый раз. Вот и поговорили!

Иногда, кажется, что и на меня у Ника где-то имеется особая инструкция по применению. «Если Арина нервничает надо покрепче ее обнять, чтоб дышать стало тяжело, и она подумала о насущном. Если Арина возмущается, коснитесь кончиками пальцев ее губ, а лучше закройте рот поцелуем. В оральную зону модели этого года выпуска встроен сенсорный датчик прикосновения…».