Прошло довольно много времени, прежде чем она заговорила:

— Я должна кое о чем рассказать. Мои слова могут показаться вам неприятными. Обстоятельства таковы, что вы можете передумать и отказаться сопровождать меня через пустыню.

Голос ее звучал хрипло. Она замолчала, собираясь с духом.

Атизи спокойно сидел и ждал. Он научился быть терпеливым, много лет имея дело с верблюдами, которые, исключая женщин, были самыми упрямыми созданиями, сотворенными Всевышним. Старик нутром чуял, что сейчас ему поведают историю, и хорошо знал, что все они излагаются по-своему. Торопить рассказчика никогда не следует.

Тут-то Мариата и выложила все старому торговцу. Когда она сообщила, что причиной недуга Амастана были козни Кель-Асуфа, седые брови Атизи, сына Байе, поползли вверх и коснулись края его тагельмуста. Одной рукой он незаметно притронулся к связке небольших кожаных амулетов, которые носил на шее. Мариата все говорила, описывала ритуал, изгнавший злых духов из больного, и не позабыла подчеркнуть, что не считает это своей заслугой. Скорее всего, здесь подействовало колдовское искусство деревенского инедена.

— Инеден? Да, кузнецы обладают огромной силой. — Атизи задумчиво кивнул. — Это правда, такие люди умеют управляться со злыми духами.

— Да, только наш кузнец был не мужчина, — сказала Мариата.

— Женщина? — недоверчиво переспросил он.

Работать с железом женщинам не положено, это строгое табу. Такой труд предполагает наличие власти над духами, живущими в огне, а это может нанести женщине непоправимый вред, лишить ее способности рожать детей. Кроме того, всякий изготовленный ею предмет нес бы несчастье. Ключ не поворачивался бы в замке или застревал бы так, что не вытащить. Любое орудие труда ломалось бы. Топор мог соскочить с топорища и поранить ребенка или животное. Меч или наконечник копья сломался бы в самый критический момент. Да уж, об этом всякий знает.

Мариате стало немного не по себе.

— Ну, не совсем, — промямлила она.

— Не мужчина и не женщина? — Старик вдруг откинулся назад, и лицо его прояснилось. — Я помню одного инедена, да и жену его тоже. У них однажды родился ребенок, который оказался не мальчик и не девочка, а то и другое одновременно. Они кочевали с племенем кель-теделе. Интересно, возможно ли…

— Ее звали… Я всегда обращалась к ней как к женщине. Да, ее звали Таной, и человек она была замечательный. Таких я редко встречала. Она жила с племенем кель-теггарт.

Теперь старый торговец внимательно заглянул ей прямо в глаза и спросил:

— Ты тоже жила в племени кель-теггарт?