— А что я скажу сэру Роберту, когда увижу его? Что я скажу королеве о ее ребенке?

— Можешь сказать сэру Роберту: через два года он будет свободен, — твердо ответил Джон Ди. — В его жизни наступит момент, когда он снова отчается, считая, что для него все потеряно. Но на самом деле это будет предвещать новое начало. Пусть ни в коем случае не отчаивается. Ты можешь обнадежить и королеву. Если бы ребенок появлялся у женщины только потому, что она давно о нем мечтала, потому что она страстно хочет быть матерью и любит своего мужа, королева первой получила бы желанное дитя. И этот ребенок уже живет в ее сердце. А вот живет ли он и в ее чреве — этого я тебе сказать не могу. И чем окончатся ее нынешние роды — тоже.

Я встала.

— Мне пора идти, — сказала я. — Нужно еще вернуть лошадь на конюшню. Но, мистер Ди, вы мне…

— Я не сказал о принцессе Елизавете?

— Да. Что будет с нею? Наследует ли она трон?

Джон Ди улыбнулся.

— А ты помнишь, что ты говорила, когда мы гадали впервые?

Я кивнула.

— Ты тогда сказала: будет ребенок и ребенка не будет. Думаю, это относится к первенцу королевы, которому уже давно надлежало бы появиться на свет, но он не появляется. Еще ты говорила: будет король и не будет короля. Это относилось к Филиппу Испанскому. Мы хоть и называем его королем, но он не является и никогда не станет королем Англии. И наконец, ты говорила о королеве-девственнице, которую все забудут, и о другой королеве, но не девственнице.

— Так это, наверное, я говорила о королеве Джейн. Она была королевой-девственницей, и ее уже все забыли. А Мария была королевой-девственницей, но теперь замужняя королева. Разве речь не о них?

— Возможно, — уклончиво ответил Джон Ди. — Думаю, час принцессы еще настанет. Есть еще кое-что, но об этом я тебе не скажу. А теперь идем. Елизавета заждалась.

Я молча направилась к двери. Мистер Ди задержался, чтобы погасить свечи. В зеркале мелькнуло его сосредоточенное лицо. Что же еще я могла сказать во время своего странного сна?

— Ну, что ты видела? — подскочила ко мне Елизавета, едва я вышла из комнаты.

— Ничего, — ответила я и чуть не засмеялась. Лицо принцессы вытянулось, как у обманутого ребенка. — Спрашивайте у мистера Ди. Я ничего не видела, поскольку уснула.

— Но ты же говорила во сне? А он что-то видел?

— Ваше высочество, спросите лучше у мистера Ди, — сказала я, направляясь к двери. Чтобы не тратить время, я ограничилась легким поклоном. — Мне еще нужно вернуть лошадь на конюшню. Это любимая лошадь королевы. Если я этого не сделаю сейчас, лошадь начнут разыскивать, а с нею и меня.