— А я обещал? — он наряжено стиснул зубы.

— Скажи мне. Я хочу знать, что нужно сделать, чтобы ты превратился в чудовище.

— Она напоила меня каким-то своим зельем, и посадила в серебряную клетку, наложив на нее заклятие. Я не мог вырваться.

— Зачем она это сделала?

— Она решила, что так сможет удержать меня. Я был для нее подопытной мышью, на которой она опробовала всевозможные любовные привороты. Я пробыл в ее плену больше месяца. Но ей так и не удалось сделать меня своим рабом.

— Как ты выбрался?

— Притворился, что одно из снадобий подействовала. Больше недели заверял ее в вечной любви, пел дифирамбы и стоя на коленях, изображал пылкого влюбленного. В конце концов, она поверила и открыла клетку. Остальное ты знаешь.

— И все-таки это жестоко. Она любила тебя. — укоризненно заметила Ларина.

— Да. Меня многие любили, но никто не догадался посадить в клетку. — усмехнулся Ричард. — До сих пор дрожь берет, при воспоминании об этом плене. Когда я увидел клетку, в которой держали Вадима, чуть с ума не сошел. Эта дрянь Камилла заслуживает смерти. А ты и о ней говоришь, что она несчастная любящая женщина. Ты просто наивна, дорогая. Им всем нужна только власть над объектом их страсти.

— В твоем голосе столько ярости, которая мне непонятна. Камилла пыталась защитить Вадима. Она любит его. Я знаю это.

— Ты тоже любишь меня. Может, посадишь в клетку? — Ричард бросил на нее жесткий взгляд, от которого Мила задрожала.

— Ты и так в ней. Вся твоя жизнь — клетка с толстыми прутьями. Большая, усыпанная бриллиантами и ложным ощущением свободы, но все же клетка.

— Странно рассуждаешь, но отчасти ты права.

Мила отвернулась и стала смотреть в окно. Лес начинал редеть, дорога становилась все хуже. Машина то и дело подпрыгивала на ухабах.

— Стой. — воскликнула Мила. Ричард резко затормозил, подняв облако пыли. — Дальше пойдем пешком, иначе они услышат шум мотора.

Они оставили микроавтобус в кустах, прикрыв ветками. Поднялся ветер, стирая следы шин на песчаной дороге. Природа на их стороне. Мила взяла Ричарда за руку и посмотрела в синие лабиринты глаз.

— Ты уверен, что мы не можем оставить их в покое? — спросила она.

— Мы не имеем на это права, дорогая.

Мила печально улыбнулась.

— Жаль, что все так безнадежно. Вадима ждет одиночество длиной в вечность.