– И то верно. Я и Сэнди присутствовали на венчании и подписали документ, – молвил Уильям. – Джок послал человека передать один экземпляр отцу Анны вместе с письмом, ею написанным. Там сказано, что она вышла замуж по доброй воле, а не по принуждению. Они возлежали друг с другом как муж и жена. Юридически Форстеры и Масгрейвы ничего не могут поделать. Она ведь не была похищена.

– Это может привести к кровной мести, – заметила леди Эмма.

– Возможно, но со временем, как мне кажется, страсти улягутся. Форстеры и Масгрейвы перестанут требовать жизнь Джока в обмен за похищение невесты. А вот овец и скот, держу пари, Джок потерял навсегда.

– Такое случается на Приграничье сплошь и рядом, – сказала Эмма тихим голосом, – не стоит из-за этого печалиться, коль скоро никто не погиб.

Тамсина, нахмурившись, слушала. Девушка работала иглой. Стежки выходили то слишком большими, то слишком малыми, то излишне тугими, то излишне свободными. Она сосредоточенно прикусила губу. Пару раз отборное ругательство едва не сорвалось с ее губ. Леди Эмма и Елена превосходно владели иглой, а вот она уже и не надеялась, что когда-нибудь овладеет этим искусством. Левая ее рука была слишком неуклюжа для этого, а правая нетерпелива.

Тамсина взглянула на Уильяма. Каким же красивым он был, в ореоле слабого дневного света, проникающего в высокие застекленные окна большого зала. Но даже в этом тусклом свете было видно, какими яркими были его голубые глаза, намного ярче, чем цыганские цветы, которые Тамсина так тщательно вышивала. Девушка попросила леди Эмму нарисовать цветы на ткани. Она собиралась, когда вышьет, подарить носовой платок Уильяму. Теперь же девушка стыдилась дарить то, что получилось.

Тамсина сомневалась, что сможет начать все заново. Уильям ранее сообщил ей о том, что ему передали Арчи и Масгрейв. Сегодня вечером он собирался отвезти ее обратно в Мертон-Ригг. Заговор, который по приказу короля Генриха начал реализовывать Масгрейв, теперь набирал обороты, подобно колесу на мельнице. Она и Уильям нашли временную передышку в Рукхоупе, однако колесо не остановило своего вращения.

Тамсина не знала, что будет с ней, Уильямом и их ненастоящим браком, который стал для нее столь важен, после того как все закончится.

Дождь барабанил в окно. Этот звук успокаивал, аккомпанируя мягкости речи Уильяма, пока тот беседовал со своими матушкой и сестрой. Тамсина вышивала и слушала, стараясь отогнать тревожные мысли. Она внимательно наблюдала за Катариной. То же делали и остальные. Любознательная малышка бродила по залу, осторожно прикасаясь к вещам, встречающимся у нее на пути.