– Не знаю.

– Нет, знаешь. – Он тихо усмехается. – Я тебе нравлюсь.

– Ты мне не нравишься.

– Нет, нравлюсь. Поэтому ты выставила меня из своего дома на прошлой неделе.

– Нет, я выставила тебя, потому что мой отец стоял за дверью, пока мы развлекались в позе «шестьдесят девять».

Джейк рычит.

– Тебе обязательно нужно было упоминать об этом?

– О чем? О моем отце?

– Нет, о том, чем мы занимались. – В его глазах появляется плотоядный блеск. – Теперь у меня стояк.

– По-моему, у тебя все время стояк, – ворчу я в ответ.

– Иди сюда и проверь эту теорию. – Он хлопает себя по коленям и игриво водит бровями.

Я не могу удержаться от смеха.

– Какую еще теорию? Ты сам только что признался в том, что у тебя стояк.

Джейк скрещивает лодыжки и несколько секунд рассматривает свои «конверсы».

– Ладно. Значит, ты утверждаешь, что выставила меня, потому что твой отец почти поймал нас.

– Угу.

Но это не совсем правда. Я заставила его уйти, потому что не хотела, чтобы он видел меня уязвимой. Я позволила ему увидеть, как сильно хочу его, как сильно он заводит меня. Я позволила ему услышать этот унизительный разговор с отцом, когда он отчитывал меня, словно маленького ребенка, и обвинял в том, что я ходячая катастрофа.

Я не хочу чтобы кто-то еще, тем более парень, когда-нибудь считал меня такой, какой считает отец.

Я чувствую на себе взгляд Джейка.

– Что?