Мэйсон забирает револьверы штурмовиков. Военные трофеи. Он надевает на себя пояс с гранатами и протягивает все еще горячий револьвер Джеймсу. Джеймс опускает курок и засовывает его за пояс.
Теперь они слышат: огневые линии в осаде. Логично, ведь штурмовики захватывают линию поддержки.
Чад и Билли забегают в их траверс.
– Вы в порядке, парни? – спрашивает Чад Браунинг.
– Где Мак-Кендрик? – недоумевает Билли Натли.
Еще шаги. Запах, звук.
– Вниз! – кричит Мэйсон.
Струя пламени поднимается над траншеей. Штурмовик с огнеметом.
Джеймс ползет вперед с винтовкой в руках. Нет времени смотреть.
Он целится в лицо.
Безголовое тело немца падает вперед, а огнемет все еще изрыгает огонь. Чад кричит.
– Назад! – кричит кто-то. – Назад!
Чад корчится от боли на дощатом настиле. Мэйсон и Натли бросаются к товарищу и сбивают с него пламя. Запах паленой плоти напоминает Джеймсу о еде, о жареном мясе.
– Нам нужны носилки, – Билли бледнеет и задыхается.
Мэйсон качает головой.
– Здесь нам носилки не достать.
Джеймс убирает винтовку за спину.
– Положите его мне на спину, – говорит он. – Положите его на меня и отступайте. Я пойду за вами.
– Я его понесу, – вызывается Билли.