Георгий потянул Риту за руку, заставил подняться и увлек за собой к воде.

Лунная дорожка скользнула им под ноги, легкая рябь пробежала по гладкой морской поверхности.

Георгий шагнул в море, резко окунулся и поплыл по призрачно светящейся воде, рассекая ее широкими взмахами рук и рассыпая вокруг себя алмазные брызги.

— Иди ко мне! — позвал он.

Рита осторожно тронула ногой набежавшую волну. Холодно…

— Трусиха! — засмеялся он.

Вот еще! Ее, Львицу, упрекать в трусости?!

Рита затаила дыхание и решительно бросилась в воду.

В море неожиданно оказалось гораздо теплее, чем на берегу.

Словно плывешь в парном молоке, в топленых сливках, позолоченных огромной круглой луной…

И вовсе она не похожа на апельсин… Скорее, на масляный аппетитный блин, распростертый на черной чугунной сковороде…

Сравнения какие-то… кулинарные… Наверное, от голода…

Нет, это не блин… Это чье-то лицо смотрит на них сверху. Большая, полная спокойная женщина мудро следит с неба за двумя глупыми земными созданиями…

Отчетливо видны впадины глаз, ровный нос, крупный рот, изогнутый в понимающей улыбке…

Засмотревшись на нее, Рита отклонилась от светлой дорожки в темноту, и быстро поплыла обратно, раздвигая руками плотную, тяжелую воду.

Взмах… Она чуть не пошла ко дну от неожиданности…

Приподнятая над поверхностью рука… светилась…

Рита глянула вниз. Все ее тело окутало странное голубоватое свечение… Колдовство… наваждение…

Георгий вынырнул из темноты, шумно фыркнул и поплыл рядом.

Он тоже светился, как тусклая неоновая лампочка…