Он перехватил меня, когда я подошла к столу, чтобы выпить воды.
– Сядь, – велел он.
Я сразу же машинально выполнила приказ.
Джон пододвинул себе стул, уселся напротив меня, спиной к залу. Подался ближе. От него пахло алкоголем.
– Я видел ссылку на ролик, который выложен на твоей странице на «Фейсбуке». Смонтировал его, я так понимаю, твой долговязый дружок, чтобы выставить меня в ложном и оскорбительном свете.
Я старалась не отводить глаз, не показывать страха.
– Ты знаешь, что это незаконно? – наседал Джон. – Слышала о таком понятии, как клевета?
Опять двадцать пять – эти его фокусы с дымом и зеркалами. Снова он пытается заставить меня усомниться в собственной правоте.
Джон впился в меня взглядом.
– Ты, видимо, плохо знаешь историю, ты же на уроках обычно не слушаешь. Погугли «Гитлерюгенд», почитай о том, как они предавали родителей, и спроси себя, почему ты такая подлая и мстительная девица.
Джон, как всегда, вывернул все наизнанку, так что я же и оказалась плохой.
– Как ты думаешь, что почувствует твоя мама, когда обо всем узнает? – не унимался он. – Как тебе кажется, ей ведь будет стыдно? Она ведь расстроится, что ты испортила ей праздник, несмотря на все обещания? А Айрис? Думаешь, она простит, что ты выставила ее истерику на всеобщее обозрение?
– Там же не видно, что это она.
– Думаешь, если вы размыли наши лица, то тебе удастся уйти от ответственности? – Он ткнул в меня пальцем. – Ты незаконно вмешалась в мои личные дела, попыталась нанести урон моей репутации, опубликовала видеоролик, в котором выставила меня в искаженном и оскорбительном свете. И если ты немедленно его не удалишь и публично не извинишься передо мной на «Фейсбуке», я обращусь к адвокату, и он заставит тебя это сделать.
Мне следовало догадаться, что все обернется именно так.
– Ты меня слышала? – спросил Джон. – Немедленно удали ролик.
– Я не умею.
– Тогда попроси своего долбаного сообщника это сделать. – Он откинулся на стуле и пронзил меня взглядом. – Как сделаешь, подойди ко мне и захвати с собой мать.
– Зачем?
– Делай, что сказано.