– Завтра нас ждут в суде, – без предисловий заявил он, кладя свой портфель на один стул и опускаясь на другой.

Лео уронила сумочку на стол.

– Завтра? Я полагала, что у нас есть еще неделя.

– Слушания перенесли. Должно быть, судья уже в кармане у мистера Остина.

– Какие радостные известия, – с сарказмом протянула Лео. – Итак, в чем заключается наша стратегия?

– А у нас ее нет, – ответил Бертон, на лице которого в каждой морщинке читалась тревога.

– Значит, вы не отыскали лазейки.

– Если некто добивается того, чтобы Фэй завладела половиной компании, то все бумаги в порядке. У нас нет письменного подтверждения ваших притязаний на владение более чем половиной акций.

Она показала на заголовок статьи в газете, лежавшей у нее на столе. «Британия и Франция поддерживают Польшу: началась спешная подготовка к войне».

– Война все-таки будет, не правда ли? Вот почему ускорили рассмотрение дела. Нужны новые производственные мощности для выпуска боеприпасов.

– Я тоже так думаю. Но мы все равно должны драться, Лео. Если я в чем и уверен, так это в том, что вы заслуживаете того, чтобы управлять этим бизнесом.

За все годы работы с Бертоном она ни разу не слышала от него ни единого теплого слова. Во время их встреч речь никогда не заходила о личном; они всегда говорили только и исключительно о делах, из-за чего Бертон был ценным союзником, обладающим светлой и ясной головой.

– Благодарю вас, – сказала она.

Бертон встал.

– Увидимся завтра в суде в полдень. – Дверь за ним закрылась.

Есть люди, которые не слишком тебя любят. Значит, вот что имела в виду Фэй. Что Лео придется присутствовать в зале судебных заседаний и смотреть, как адвокат, работающий на «Остин Айронворкс», при подстрекательстве Матти и поддержке Фэй, доказывает, что ее бизнес ей не принадлежит. И что к концу завтрашнего дня конторой, в которой она сейчас сидела, изделиями, которые она так любила, теми изделиями, которые женщины предпочитали любой другой марке косметики, будет распоряжаться сталелитейная компания. Мужчины, не имеющие ни малейшего представления о том, чего хотят женщины, мужчины, которым нужны лишь ее фабрики и ничего больше.

Лео взяла в руки лист бумаги и ручку. Быть может, если она напишет Матти и пообещает ей не использовать фотографии Алисы, вновь отступит и признает поражение, то и Матти не станет настаивать на своем. Быть может, если она позволит Фэй вернуться в бизнес в должности, которую та сочтет важной, но не сумеет причинить слишком большой вред, то и Фэй сжалится над ней. Быть может, если Лео не станет упорствовать и уступит, то все вернется на круги своя.