– Готов? – поинтересовалась она, надев вязаный свитер, джинсы и балетки.

Протянув ей руку, я повел ее из комнаты к черному ходу, откуда мы вышли в переулок.

– Можно мне сесть за руль? – дразняще спросила девушка.

Я тихо засмеялся.

– Тебе известны правила.

Поздно ночью, в темноте, без свидетелей.

Обогнув здание, мы свернули на улицу. Я положил ее сумку в багажник, после чего разблокировал замки машины. Пока я открывал водительскую дверь, Уинтер остановилась с пассажирской стороны и обратилась ко мне:

– Знаешь, в доме полно вещей, которые можно продать. Предметы искусства, мебель, ковры… У меня есть кое-какие драгоценности.

– Нет.

– Дэймон…

– Я все улажу, – перебил я ее, стараясь сохранить максимально мягкий тон. – Найду работу. Не волнуйся.

Не то чтобы я ждал от Уинтер бездействия или не считал ее равноценным партнером в наших отношениях, но я разоблачил ее отца. А значит, был обязан все исправить и вернуть ей тот образ жизни, к которому она привыкла. Которого она заслуживала.

И мне явно нельзя сидеть без дела. Я найду источник дохода. Легальный.

Уинтер открыла дверцу, и мы оба забрались в салон. Михаил, ждавший внутри, перепрыгнул с пассажирского сиденья на заднее, освободив место хозяйке. Потрепав его по голове, я услышал звонок своего мобильника, лежавшего на консоли. Когда я поднял телефон, на дисплее отобразился местный номер.

– Алло? – ответил я.

– Дэймон Торренс? – спросил мужчина.

– Да.

– Меня зовут Грэйди МакМиллер, – представился он. – Я из банка «Гибериан».

Имя показалось мне смутно знакомым.

– Да? – Я сунул ключ в зажигание и завел двигатель.