Глава 33

Глава 33

Дочь Вавилона, опустошителъница![200]

О привычке Найта, когда тот не был непосредственно занят с Эльфридой – гулять в одиночку полчаса или около того, – прекрасно знали его друзья в Энделстоу, в том числе Эльфрида. Поэтому, когда он помогал ей пройти через перелаз, она сказала мягко:

– Если ты хочешь отправиться на свою обычную прогулку в холмах, Генри, я могу добежать вниз до дома сама.

– Благодарю тебя, Эльфи, думаю, я так и поступлю.

Ее удаляющаяся фигурка стала черной в лунном свете, и Найт, постояв у перелаза еще несколько минут, повернул обратно к старому зданию. Его обычным движением было зажечь сигарету или трубку да предаться спокойным размышлениям. Но сегодня его ум был так перенапряжен, что о простом утешении он не мог даже помыслить. Поэтому он попросту обошел кругом то место, где рухнула башня, и уселся на одном из больших камней, из коих она состояла вплоть до этого дня, пока цепь событий, начало которой положил Стефан Смит, в те времена находящийся в подчинении у мистера Хьюби, лондонского архитектора, не вызвала их низвержение.

Размышляя о тех эпизодах, что могли быть в жизни Эльфриды в прошлом, а также о том, что он прежде полагал, что она не имеет никакого прошлого, кое стоило бы того, чтобы о нем рассказывать, он сидел и смотрел на белый надгробный камень на могиле молодого Джетуэя, что теперь находился близко перед ним. Море, казалось, было относительно спокойно, однако до Найта, как всегда, долетал его рокот, что постоянно звучал между мысами, которые высились справа и слева, – море билось о скалы и влекло за собою разрозненные груды камней, коими пестрели края волн, то были несчастные скелеты растерзанных старых скал, что не смогли выстоять под натиском разрушительных для них приливов и отливов.

Найт решил попробовать физические упражнения, чтобы отделаться от безрадостных мыслей. Он поднялся на ноги и приготовился взобраться на груду камней разрушенной башни, с вершины которой открывался более широкий обзор, чем с земли. Он вытянул руку, чтобы схватиться за выступающий острый угол более крупного камня, чем другие, и таким образом помочь себе подняться вверх, когда его рука неожиданно натолкнулась на что-то пухлое, на что-то, что величайшим возможным образом отличалось от того, что он ожидал схватить, то есть от крепкого камня. Оно было волокнистым и запутанным и свисало с камней. Глубокая тень, кою отбрасывала стена бокового придела церкви, не давала ему рассмотреть здесь что-то четко, и он по необходимости начал гадать.