– Пиппа, – тихо произнес он и осторожно положил руку на мою лежащую на колене ладонь. – Ты злишься на меня за что-то?

Я мягко убрала свою руку. Слова рвались наружу, но я сдержала их, потому что между нами не было ничего значимого.

Всего лишь интрижка.

Пиппа, черти тебя раздери, просто интрижка.

Я повернулась к нему и больше не смогла врать сама себе:

– Все дело в том, Дженсен, что то, что произошло между нами в октябре… Для меня это не просто интрижка.

Его глаза округлились:

– Я…

– А ты меня просто отшил.

Дженсен открыл рот, чтобы заговорить снова, но я опять его перебила:

– Слушай, я знаю, что и сама планировала не придавать этому никакого значения, но у моего сердца оказались другие планы. А сейчас я отворачиваюсь от тебя, потому что ты мне небезразличен… ну, еще потому, что хочу съездить тебе по лицу.

Покачав головой, будто точно не зная, с чего начать, Дженсен сказал:

– В субботу, прежде чем позвонить, я заезжал к тебе на старую квартиру. В воскресенье в попытке тебя найти написал Руби. И за последние три дня я звонил тебе каждые четыре часа.

Мое сердце превратилось в отбойный молоток.

– В субботу, когда ты звонил, я отмечала с друзьями свои собеседования. А в воскресенье отключила мобильный, потому что больше не могла себе позволить оплачивать контракт. Чуть больше недели назад переехала к мамам. И я звонила тебе почти сразу после возвращения в Лондон. Вообще-то, дважды. И дважды ты отсылал звонок на голосовую почту. Думаю, перезванивать в субботу было немного поздновато.

Его зеленые глаза стали огромными.

– Господи, но почему ты не оставила мне сообщение? Я понятия не имел, что это была ты. Твой номер сохранен у меня в контактах, но никаких пропущенных от тебя не было.