– Да. Конечно. – Грей встал и застегнулся. – Я просто забыл.

Он объяснил, как заехал в «Таймс» и договорился о публикации опровержения с объяснением «допущенной ошибки».

– Пойдет?

У нее на лице появилась очаровательная улыбка:

– Звучит просто прекрасно. Только ты мог придумать такое блестящее решение вопроса.

Этот комплимент доставил ему огромное удовольствие.

– Я рад, что ты счастлива. Я не был уверен, что тебе понравится то, что я придумал.

– Вообще-то это наглость – предполагать, что я выйду за тебя замуж, до того, как я ответила согласием, – заявила Беатрис, но говорила шутливым тоном, и Грей испытал облегчение.

– Я знаю. Именно поэтому я тебе ничего и не сказал, пока не получил от тебя ответа.

– Наверное, на этот раз я тебя прощу. – Беатрис с трудом сдерживала улыбку. – Если это больше не повторится.

– Это я могу легко обещать. Хотя Ванесса была очень счастлива, узнав о моем решении, в особенности после того, как я обещал матери Ванессы удвоить ее приданое.

Беатрис нахмурилась:

– Ты награждаешь свою тетю за то, что она поступила так подло?

– Нет. Я помогаю Ванессе – чтобы она никак не пострадала от дурного поведения своей матери.

– О! Ну, это кажется разумным.

Грей уставился на нее. Только Беатрис могла практично смотреть на сложившуюся ситуацию, не испытывая ни ревности, ни предубеждения. Очевидно, она любила его за находчивость и мудрость. За глубокие чувства. За силу характера.

А учитывая то, что она ему отказала, когда посчитала, что под вопрос поставлены ее личные качества, Грей понимал, что она любит его самого, а не его как герцога, владеющего всем тем, чем он владеет. Это значило для него больше, чем он мог сказать.

– Я тебя люблю. Ты это знаешь?