Светлый фон

Беатрис услышала легкую неуверенность в его голосе и немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо. В этот момент она поняла, как сильно его ранило то, что сделала его мать и часто меняющееся отношение тети и дяди. Грей считал, что мать его бросила, тетя и дядя издевались над ним, и он боялся, что его никто не будет любить, что его нельзя любить. Вот что лежало в корне его страха, только никто никогда не копал глубоко, чтобы его найти.

Ей было его безумно жалко, у нее сердце обливалось кровью.

– Больше, чем «немного», – честно ответила она. – Я буду любить тебя, пока смерть не разлучит нас, и после этого.

– И ты выйдешь за меня замуж.

Это прозвучало как приказ, но она могла ему позволить приказывать себе это.

это

– Да, – ответила Беатрис. – Да.

Глава 25

Глава 25

В это мгновение Грей почувствовал, что изменился даже сам воздух между ними и вокруг них. Она его любит. Беатрис, теперь на самом деле его Беатрис, его любит! Он почувствовал, как внутри у него поднимается радость, нарастает с каждой минутой, окружает его, словно туманом, причем туманом с ароматом великолепных духов. Сила нахлынувших чувств была невероятной. Настоящее счастье наконец-то!

его

Беатрис улыбалась ему, продолжая скакать на нем, как восхитительная богиня, которой она и была, и Грей подумал, что в это мгновение готов умереть счастливым и довольным у нее в объятиях.

– Теперь я получил то, что желал, – прошептал он. – А что желаешь ты, моя любовь? Как я могу дать тебе еще больше удовольствия? Что тебе больше всего нравится?

ты

Беатрис опять красиво покраснела, и он уже был готов кончить, но заставил себя сдержаться и отсрочить момент высшего наслаждения, хотя ощущение приближающегося семяизвержения нарастало.

– Ты можешь… дотронуться до меня… так, как ты делал это раньше. Там, внизу, – с трудом выдохнула она и поспешно добавила: – Но только если ты сам хочешь.

Он бы рассмеялся, если бы не старался сдержать оргазм и извержение семени.

– Вот так? – спросил Грей, лаская пальцем ее милый маленький бутон.

– О да! – выдохнула Беатрис. – Ты… очень хорошо это делаешь.

да