И еще отец написал ей, что каждые три месяца Хью переводит ему деньги. Вначале он сообщил об этом, чтобы пожаловаться, но потом, видно, понял, что жаловаться бесполезно. Он лишь назвал Хью «упорным малым, который в лепешку расшибется, но сделает то, что задумал». Элиза написала отцу, чтобы тот передал эти деньги больнице для бедных, если сам в них не нуждается, а он в ответном письме назвал ее предложение глупой блажью. Впрочем, уже через две недели Элиза получила благодарственное письмо от управляющего одной из больниц. Отец сделал благотворительный взнос от ее имени.

Хью долго молча, глядя на жену, потом, наконец, спросил:

– Ты пригласила его погостить? Я угадал?

– Нет, не угадал. Я бы никогда не сделала этого, не поговорив вначале с тобой. Но… Я хочу его пригласить. Хочу, чтобы он увидел Саймона.

– Да, хорошо, – сказал Хью, коснувшись ее руки.

Элиза уже настроилась на долгий и тяжелый разговор с непредсказуемыми последствиями, но, услышав это «хорошо», вздрогнула от неожиданности.

– Так ты не возражаешь?

– Если ты хочешь пригласить отца в гости, то это означает, что ты его простила. И это хорошо. – Хью улыбнулся с некоторой грустью. – У тебя, любимая, сердце слишком доброе, чтобы копить обиды. Конечно, ты должна его пригласить, когда будешь готова с ним встретиться.

– Ты одобряешь мое решение? Но ведь папа поступил с тобой очень несправедливо…

Поцеловал руку жены, Хью в задумчивости пробормотал:

– Говоришь, несправедливо? Это как посмотреть. Ведь в итоге весь выигрыш достался мне, ибо я обрел тебя, а теперь у нас есть еще и маленький Саймон. Если твой отец приедет, я, наверное, поблагодарю его за это. А звать его или нет – тебе решать. Но имей в виду: твой муж вовсе не тиран и не станет запрещать жене видеться с отцом, а дедушке – с внуком.

– Ты самый лучший, – сказала Элиза, чувствуя, как ком подкатывает к горлу от избытка чувств. – Ты для меня – все.

– Рад слышать, – ответил Хью, обнимая жену. – И знай, что я тебя никому не отдам. Никогда. Ни за что.