Мы были готовы.

Иван был молчаливее, чем обычно, в последние несколько дней, когда мы, тренируясь в КЛ, внесли напоследок столько поправок, сколько это было возможно. Мы прилетели в Лейк-Плэсид за два дня до начала соревнований на тот случай, если испортится погода, но этого не произошло. На чемпионате Северной Америки был предусмотрен всего один день для тренировки, поэтому в прошедшие два дня мы просто использовали огромный конференц-зал ВСФК – Всемирного союза фигурного катания, – зарезервированного для всех, у кого были те же планы, что и у нас.

А когда мы не занимались в конференц-зале, мы с Иваном, тренер Ли и супруги Симмонс – наши хореографы – брали такси и осматривали город, гуляли по центру, посещали Олимпийский музей, обедали в ресторане, а потом возвращались в свой отель. Во всяком случае, так продолжалось до тех пор, пока Иван не появился в моем номере, чтобы посмотреть, какой вид открывается из моего окна, и все кончилось тем, что мы заказали еду в номер и ели, смотря дурацкое шоу про кошек, и он рассказывал мне о том, что у него было три кошки, пока примерно год назад последняя не умерла от старости.

Не было нужды говорить Ивану о том, что эта поездка была не похожа ни на одну другую мою поездку, когда я выступала одна или с Полом. Но, я думаю, он знал об этом. Он был возбужден – и я впервые в жизни нервничала, – но возбуждение перекрывало все остальное.

И теперь мы находились здесь. В шаге друг от друга. До начала конца, о котором я старалась не думать, оставалась одна последняя получасовая тренировка.

Мы только выбрались из фургона, когда Иван неожиданно взял меня за руку.

Я взглянула на него, не хмурясь, но обеспокоенная тем, что он делает. Не то чтобы мне это не понравилось. Нет. Периодически я сама брала его за руку по всякому поводу. Но я по-прежнему не понимала, что он делает. И это нанесло дополнительный удар по моим нервам.

– В чем дело? – спросила я, заметив, какое у него выражение лица, когда он развернулся ко мне.

Потянув меня за руку, он потащил меня в сторону, давая пройти другим командам, вместе с которыми мы приехали. Мы все были в группе Б и тренировались в одно время. На морозном мичиганском воздухе у Ивана изо рта вырывались белые клубы пара, а я дрожала, пытаясь понять, что, черт возьми, случилось и почему это должно было произойти на улице. Ярко-голубые глаза сосредоточенно смотрели на меня, когда мужчина, так много недель назад ввалившийся ко мне в комнату, а потом возивший меня на каждую консультацию к физиотерапевту, сказал: