– Я могу тебе помочь.

– Это… это было бы хорошо. – Из-под одеяла мой голос звучал приглушенно.

– Для тебя всегда. – Он улыбнулся и наклонился, чтобы прижать свои холодные губы к моему лбу. Это был момент, когда его улыбка стала гримасой из моих кошмарных снов. Он снял отполированные туфли и пояс со служебным оружием. Небрежно бросил его на пол рядом с дверью, вне моей досягаемости, будто подозревал, что я не раз уже представляла, как однажды ночью схвачу оружие.

– Где ты? – спросил Алан.

– Калифорния, – ответила я, задыхаясь. Мне не хватало воздуха, а горло, казалось, опухло, как после укуса пчелы. Алан не должен был знать, где я, но он всегда имел на меня такое влияние, благодаря которому принуждал делать вещи, которые я не хотела делать.

– Значит, это правда. – Тон его голоса стал жестким. – У тебя есть друг. Лука. Нора мне о нем рассказала. Из-за него ты не приезжаешь? Не проводишь с нами Рождество…

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но смелые слова и реплики, которые приготовила в своих мечтах, я не смогла произнести. Я так крепко обхватила пальцами корпус телефона, что думала услышать треск пластика.

– Когда твоя сестра рассказала, что ты не приедешь домой на праздники, я сказал ей, что это болтовня, – продолжил Алан. – Теперь я выгляжу вруном. Сага, ты ведь этого не хочешь?

Перед глазами затанцевали черные точки, и вдруг я перестала видеть. Это было как тогда в моей комнате. Поглощенная тьмой, я могла еще слышать его голос. Он приближался, все ближе, ближе и ближе, и у меня было чувство, что стены вокруг нас сжимаются, и больше не осталось места, только он и я. Пойманная.

– Сага, черт подери! – заорал в трубку Алан.

Я вздрогнула. Мое молчание, видимо, было вполне красноречивым ответом. Я спросила себя, где мама и Нора, если он мог позволить себе так кричать дома.

– Какого черта? Ты забыла, что обещала мне? – Он понизил голос до зловещего шепота.

«Я никогда ничего не обещала тебе», – подумала я, однако не смогла произнести это вслух. Я словно оцепенела. Тело больше не принадлежало мне. Оно принадлежало Алану и моему страху. Логика и благоразумие покинули меня. Я реагировала на Алана так, как он вдалбливал мне все эти годы.