– Привет, Сьюзи, привет Рики, – обращаясь к сестре и к ее муженьку-наркоману, тому самому, который оставил на мне синяк и чуть не получил за это ногой по яйцам.

Не успела эта мысль прийти мне в голову, как огромное тело, стоящее рядом со мной, примерзло к месту. Не глядя на него, я знала, что оно стало как камень. Чувствовала это.

– Это он? – спросил Эйден низким голосом, от звука которого волосы на моей шее зашевелились.

– Кто? – хватило у меня тупости переспросить.

– Парень, который оставил синяк на твоей руке.

Выражения моего лица было достаточно, чтобы Эйден все понял. Не успела я обдумать ответ, типа «о, да, это тот самый ублюдок», как мускулы на щеке Эйдена дернулись. И он пошел. Длинные ноги мгновенно преодолели расстояние в пару метров, отделяющих нас от Сьюзи. Прежде чем я успела сказать хоть слово, чтобы остановить его, намекнув, что Рики не стоит того, чтобы тратить на него даже каплю энергии, Виннипегская Стена вплотную подошел к мужу моей сестрицы, буквально пригвоздив к месту этого парня ростом под метр восемьдесят. Учитывая, что Эйден ни к кому никогда особо не приближался, сложно было понять, насколько он огромен. Сейчас разница между ним и этими двумя впечатляла. По сравнению с Эйденом они казались настоящими гномами.

Но не осознание его истинной величины так поразило меня, а реакция профессионального атлета, находящегося на пике карьеры. Я никогда еще не видела его таким собранным. Он дышал через нос, как проклятый дракон. Даже через худи было видно, как напряжены его мускулы, и я не помнила такого вызывающего выражения на его лице. А уж я-то повидала все оттенки раздражения и неудовольствия на этой физиономии. Но это било их все.

Эйден был взбешен. Взбешен. Король контроля был готов разорвать на куски бойфренда, или мужа, или как там его моей дражайшей сестрицы.

А то, что я услышала от него в следующую секунду, порвало меня в клочья.

Виннипегская Стена посмотрел вниз, на мужика гораздо меньшего, чем он, роста и максимально холодным и нейтральным тоном заявил:

– Тронешь мою жену еще раз, и я сломаю каждую косточку в твоем убогом теле.

Моя жена, а не Ванесса. Он назвал меня своей женой.

И тут он выругался. Из-за меня. Защищая меня. Он произнес слово на букву «б», и оно стало для меня самым романтичным на свете…

Затем он устремил ядовито-драконий взор на мою сестру, которой вдруг явно захотелось, чтобы на ее месте был кто-то другой. Эйден не произнес ни слова, но я кожей почувствовала отвращение, которое он испытывал. Физически можно было ощутить, какого рода слова крутятся у него на языке. Уверена, что до Сьюзи они тоже долетели.