Пожалуй, именно сейчас Саид впервые был рад, что перед ним не маленькая девочка, мечтающая только о замужестве и золоте, а молодая женщина способная обдумать, понять и сделать выводы. Не по возрасту, мудрые выводы из всего рассказанного ей.
— Откуда в тебе столько мудрости? — грустно улыбнулся Саид, погладив дочку по голове.
— Скажи спасибо Зейну и моим преподавателям в Академии, — ответила Хадижа, решив промолчать про Одетту.
— Обязательно, как только представится такая возможность, — улыбнулся Саид. — Пойдем в гостиную, Хадижа, не будем пугать гостей своим долгим отсутствием. Они все скучали по тебе, — и выпустил дочь из своих объятий.
Тридцатая глава
Тридцатая глава
Джабир Мерьель рисовал, как всегда, закрывшись в своей студии и запрещая тревожить себя даже домработнице, что приходила два раза в неделю убирать в квартире. Но сегодня работа не шла — сделав несколько штрихов на холсте, он бросал кисть, мысленно ругаясь на соседей, на шум с улицы и ещё на тысячу вещей, отвлекающих его от дела.
Хотя шум с улицы был не таким сильным, чтобы серьезно беспокоить художника, но все равно писать сегодня было бесполезно. Мужчина и сам не мог понять, что с ним происходит. Все мысли крутились вокруг юной мадемуазель Рашид. Для Мерьеля это было не свойственно — увлекаться своими студентками.
Когда-то, давным-давно, уже кажется, в другой жизни, была девушка. Джабир, глубоко вздохнув, отодвигая табурет от холста и встав, прошел в другой угол студии. Проведя ладонью по картинам, составленным вдоль стены, он словно на ощупь нашел именно ту и развернул к себе.
С картины на него смотрела русоволосая девушка лет шестнадцати. Она бежала по лугу, меж высокой травы, пропуская ее через пальцы, и словно оглянулась на того, кто рисовал, улыбнувшись ему счастливо; так и казалось, что сейчас девушка отвернется и продолжит свой путь, настолько она казалась реальной и практически живой. От всей картины ощутимо и ярко веяло солнцем, теплом и пышащей в каждом штрихе юностью. Мерьель провел кончиками пальцев по границе лица девушки и ее волос, словно поправляя прядь, но тут же одёрнул руку.
Нурсана, она действительно была лучиком света в его жизни и дочерью перебравшегося во Францию торговца коврами, жившего по соседству с их семьей. Они познакомились в его первый день в этой стране, когда пятилетний мальчишка Джабир, схватил за ручку трехлетнюю малышку Нурсану, непонятным образом оказавшуюся на улице без присмотра, и не дал ей выбежать на проезжую часть. Ему казалось, что с тех пор он так и не отпускал ее руку.