Мужчина спал, откинувшись в кресле. Вид у него был слегка помятый, словно он провел в этом кресле не один день. Зейн словно почувствовал на себе ее взгляд и, зашевелившись, открыл глаза. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга.

— Хадижа, слава Аллаху, ты пришла в себя! — Зейн вскочил с кресла и подошёл к кровати. — Как ты себя чувствуешь? — он коснулся лба жены, а потом нежно взял ее за руку.

— Хочу пить, — собственный голос был непривычно хриплым.

— Сейчас, — мужчина нажал кнопку вызова медсестры.

Не прошло и тридцати секунд, как в палату бодро шагая вошла медработник.

— Мадам Шафир, — улыбнулась она Хадиже. — Как вы себя чувствуете?

— Хочу пить, — повторила Хадижа свою просьбу.

— О, да, конечно, — улыбнулась медсестра, подойдя к шкафу, и, достав кувшин с водой, наполнила стакан. Хадижа приподнялась на постели с помощью мужа и, чуть поморщившись, взяла его из рук женщины. — Небольшими глотками, не торопитесь, — предупредила медсестра.

Хоть и хотелось осушить стакан залпом, девушка подчинилась.

— Сейчас придет ваш доктор, — продолжала говорить медсестра. — Осмотрит вас.

Стоило ей сказать эти слова, как в палату вошла женщина средних лет. Пациентка успела заметить лишь волосы, собранные в пучок, и серьезный взгляд поверх строгих очков.

— Добрый день, мадам Шафир. Я ваш врач, доктор Ребер, — она указала на свой бейдж на груди. — Вы были бессознания двое суток, — держа в руках ее амбулаторную карту, сообщила врач. — Во время аварии вы получили сотрясение мозга средней тяжести и перелом голеностопа левой ноги, — указала доктор Ребер на ногу в гипсе. — Но так как вы уже пришли в себя, значит, что опасность, связанная с травмой головы, миновала. Со слов ваших родственников, у вас ретроградная амнезия. Как дело обстоит сейчас? — она внимательно взглянула на пациентку.

— Я все помню, — медленно ответила Хадижа, перебирая в голове свои воспоминания о детстве. — Только голова болит нога и… — она медленно повела плечом.

— Что ж, если боль вам досаждает, я распоряжусь на счет обезболивающего, — кивнула медсестре доктор. — С огнестрелом, вам, можно сказать повезло, пуля прошла на вылет и сейчас самое главное покой, чтобы швы зажили. Мы понаблюдаем за вами неделю, а потом выпишем. Выздоравливайте, — впервые улыбнулась доктор Ребер и вышла из палаты.

— Так ты все вспомнила? — спросил Зейн.

— Да, наверное, — тихо прошептала Хадижа. — Эта авария, — по спине побежали неприятные мурашки от одного воспоминания, — словно шаблоном наложились на ту и в голове что-то щелкнуло.

— И как ты себя чувствуешь?