— Это ваша машина, да? — спросила та, что повыше, широко распахивая ресницы.
— Да, просто одна из моих игрушек.
Девушки насмешливо улыбались, они умели отличить шофера от хозяина.
— О, вы большой человек, у вас должен быть большой дружок.
Они отвернулись и ушли, давясь от хохота.
— Она моя, — взвыл Барри, — вот смотрите, — и еще раз нажал на кнопку.
Мирно травящий за борт Перегноуз услышал этот третий подряд сигнал и вспомнил лекцию Фердинанда о машине. С трудом подняв и повернув голову, он констатировал, что шестилитровый двенадцатицилиндровый двигатель «бентли» с ревом завелся, колеса, брызнув водой, пробуксовали на мокрой от дождя палубе, прежде чем взять разгон. Питер перевел взгляд на пассажирскую палубу, где Барри стоял рядом с двумя девицами; он тянул к машине руку с ключами, а глаза его расширялись от ужаса.
— Нажми еще раз, — завопил на всю палубу Питер, но Барри был в ступоре. Питер беспомощно смотрел, как «бентли» ценой в два миллиона фунтов, первоклассная боевая машина, разогнался до восьмидесяти километров в час, проехав три метра от места стоянки до начала передней аппарели парома. С этого момента все, даже капитан, видели, как «бентли» мчится вверх по аппарели со скоростью свыше ста двадцати километров в час и, достигнув ста пятидесяти на ее верхнем конце, продолжает свою траекторию в воздухе, по направлению к грозовым тучам. На фоне островной церкви Сан-Джорджо Маджоре машина очертила грациозную дугу, как бы повторяя в небе линию купола. Двигатель бешено ревел, колеса отчаянно и бесполезно крутились, «бентли» почти завис неподвижно в точке кульминации и, после великолепной драматической паузы, медленно наклонился вниз, начав пикировать в черную как смоль воду. Затем, с едва заметным всплеском, самая совершенная боевая машина, разработанная за последние сто лет британским Министерством обороны, исчезла под сомкнувшимися волнами. С приближающегося парома было видно, как она медленно опускается на дно, задние огни призрачно просвечивали сквозь темные воды. Все взоры обратились на Барри, который по-прежнему стоял с открытым ртом и казался полностью парализованным. Руку с ключами он все еще протягивал к пустому месту на грузовой палубе, где совсем недавно стоял самый прекрасный из зверей на четырех колесах. Через секунду Барри рухнул в обморок, выпавшие из руки ключи зазвенели на нижней палубе. Перегноуз, почувствовав приближение еще одного, глубинного извержения рвотной лавы, поспешно занял свою позицию у борта.