— Я слышала, — сказала она. Султанша Сафия была самой влиятельной женщиной Оттоманской Империи, потому что только ее снова и снова приглашали в спальню султана.

— Это уже не первая ее беременность, — продолжала Асмахан, понизив голос чуть ли не до шепота. Катарина представила, как тысячи невидимых глаз наблюдают за ними и сотни невидимых ушей прильнули к стенам, завешанным коврами. — Предыдущие беременности либо заканчивались выкидышами, либо она рожала девочек. Но астрологи утверждают, что на этот раз будет сын. Ты знаешь, что произошло с другими женщинами, которые беременели от султана?

Катарина слышала эти байки. Всего несколько недель назад одну несчастную, которая была уже на пятом месяце беременности, вызвали в покои султанши Сафии, и больше ее с тех пор никто не видел. Говорили, что Сафия ударила девушку ногой в живот, отчего у той случился выкидыш, погибли оба — и мать, и ребенок.

— Султанша всеми способами пытается освободить дорогу для своего собственного ребенка. Мне повезло, и я действовала с умом. Когда подошло время, я попросила султана предоставить мне его личных лекарей. У Сафии не было возможности достать меня и моего ребенка. Я знаю, что она ненавидит моего сына. Но даже у нее не хватит наглости убрать его. Но, как только она родит сына, моего она устранит на законных основаниях.

— Она убьет его? — спросила Катарина.

— Хорошо бы, если так! Если султанша родит сына, моего маленького Бюльбюля ожидает гораздо более страшная участь. — Асмахан стрельнула глазами по сторонам, хоть они по-прежнему оставались одни. — Во дворце есть комната, которая называется Клеткой. Это очень маленькая комнатка, расположенная в конце длинного коридора. Двери и окна там наглухо забиты, нет никакой связи с окружающим миром. В ней живут турецкие принцы, которым не позволяют наследовать трон. Их воспитывают в абсолютной изоляции глухонемые слуги, — обычно через несколько лет, как правило, они сходят с ума.

— Какое варварство! Зачем же так поступать с ними?

— Согласно турецкому закону, сын, который наследует трон, должен устранить своих братьев. Но при этом он не должен проливать кровь. Так что их удел — пожизненное заключение в Клетке. Вот что ждет моего Бюльбюля, если султанша родит сына.

— Я не понимаю, госпожа. Ведь ваш сын родился раньше.

— Но я более низкого происхождения, чем Сафия. Она происходит из очень знатного и древнего турецкого рода, я же — из рода кочевников, мы богаты и имеем влияние у себя в стране, но здесь это совершенно ничего не значит. Сафия напоминает об этому султану при каждой удобной возможности, и я уже вижу, что он меняет свое мнение в ее пользу.