Взгляд Сафии был таким же холодным и неподвижным, как ее драгоценные жемчужины. Катарине стало не по себе от ее пристального взгляда, она старалась не смотреть на султаншу. Верхние и нижние веки женщины были густо насурьмлены, сливаясь с глазами, а на губах было слишком много помады. Но никакая краска не могла скрыть немолодой — к удивлению Катарины — возраст султанши. Катарина слышала, что султанше уже почти сорок. Как странно, что султан предпочитает проводить ночи с этой женщиной, когда в его распоряжении сотни молодых зрелых девушек.

Беременность Сафии была уже довольно заметна.

Ее голос разрезал воздух подобно смертоносному удару ятагана:

— Ты ходишь к Асмахан. Зачем?

Катарина пыталась унять дрожь.

— Ей нравится, как я вышиваю, госпожа.

— Я нахожу твою вышивку посредственной. У Асмахан совсем нет вкуса. — Она тяжело смотрела на нее своими черными глазами. Катарина подумала, что сердце сейчас выскочит у нее из груди. — Почему ты дрожишь, девочка?

— Я никогда… — Катарина облизнула пересохшие губы — …никогда не была в присутствии столь могущественной женщины, госпожа. Это все равно что видеть перед собой богиню.

Катарина понятия не имела, как у нее вылетели эти слова, но они возымели действие. Султанша, видимо, немного смягчилась; никакая женщина не может устоять перед лестью.

— Ты кое-то что сделаешь для меня, — сказала она голосом человека, не желающего зря тратить время. — Сделаешь хорошо — выполню любое твое желание.

Катарина едва могла скрыть свое изумление.

— Чего же вы желаете, госпожа?

— Будешь шпионить за Асмахан. Следить, что она делает, с кем встречается, и прислушиваться к ее разговорам. А потом докладывать мне. Поняла?

— Да, госпожа. Мне нужно докладывать о чем-то особен…

— Обо всем, — отрезала она. — Будешь рассказывать мне обо всем. А я уж буду решать, что важно, а что нет. — Она какое-то время задумчиво смотрела на Катарину. — Может быть, ты верная служанка Асмахан. Это твои трудности. Это не должно помешать тебе выполнять мой приказ. Если же твое сердце дрогнет — вспомни, что я обещала выполнить любое твое желание, если меня удовлетворят твои доносы. — Султанша вздохнула и положила увешанную драгоценностями руку на свой вздувшийся живот. — Я ношу наследника султана, — сказал она, и ее замечание можно было истолковать однозначно: у сына Асмахан нет ни малейшего шанса.

Катарина уже уходила, когда султанша предупредила ее своим резким голосом:

— Берегись, девочка, потому что, как ты будешь следить за Асмахан, так же будут следить и за тобой. Мне будут докладывать о каждом твоем шаге.