Жалкая награда за жизнь, полную опасностей и преступлений, подумал Доусон, разглядывая убогий домишко, приютивший Карла Уингерта и его сына. С другой стороны, Карл никогда не упускал возможности заявить, что борется против маниакального увлечения американцев материальными ценностями и комфортом, так что следовало отдать ему должное: жил он в полном соответствии с идеями, которые проповедовал.

Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем Доусон осмелился покинуть свою позицию. Стараясь ступать как можно тише, он сделал несколько шагов по направлению к крыльцу, но перед тем как выйти на открытое пространство снова остановился и несколько раз глубоко вдохнул воздух, стараясь справиться с разгулявшимися нервами.

В эти несколько секунд ему снова вспомнились регулярно являвшийся ему в ночных кошмарах улыбчивый капрал Хокинс и… Амелия — первая женщина, которую он хотел целовать без конца и которую мог бы полюбить. Доусон осознавал, что, возможно, скоро умрет, и сейчас ему больше всего хотелось, чтобы эти двое каким-нибудь образом узнали о том, что в свои последние минуты он вспоминал о них и о своем долге перед ними.

Он выступил из относительно безопасной тени под деревьями и двинулся через поляну. Никто его не окликнул, да и за стеклами по сторонам от двери не мелькнула ничья тень. Не слышал он и никаких звуков и шорохов, кроме обычного шороха листвы. Казалось, в доме никого нет.

Доусон уже готов был подняться на крыльцо, как вдруг вспомнил одну историю, которую рассказывал ему Хедли. «Нам следовало знать, что оно заминировано», — сказал он тогда. Речь шла об очередной попытке арестовать Карла. Некий осведомитель сообщил в ФБР, что Карл и Флора находятся в некоем доме в Южной Флориде. Тотчас была спланирована и стартовала операция по их захвату. Все шло хорошо, пока первый спецназовец не ступил на деревянное крыльцо. Мощный взрыв разорвал его на куски, разнес дом в щепки и тяжело ранил еще троих бойцов группы захвата, хотя они и были одеты в специальные бронекостюмы.

Доусон хорошо знал, что такое самодельные мины-ловушки и какие повреждения они могут причинить. Оторванные руки и ноги, залитые кровью размозженные и обезглавленные тела промелькнули перед его мысленным взором, когда он осторожно опускал ногу на первую ступеньку. Но ничего не произошло. Он ожидал как минимум выстрела через дверь, но в доме по-прежнему было совершенно тихо. Только от лесной опушки донеслась звонкая трель какой-то птахи. Протянув руку, Доусон коснулся дверной ручки и повернул. К его огромному изумлению, дверь оказалась не заперта и легко отворилась, стоило ему только ее толкнуть. Из глубины дома на него пахнуло гнилью, застарелым запахом пота и… кровью.