– А вот этого делать не нужно, – с неожиданной энергией произнес Джон.

– Почему?

Джон с трудом представлял, как объяснить дочери то, что сам он только начал понимать.

– Потому что я тоже хочу побыть в одиночестве, – ответил он. – Поверь мне, Сьюзи, я вовсе не жажду окончательного разрыва с твоей мамой. Однако сейчас, оставшись один, я стал узнавать о себе много нового.

– О чем это ты? – спросила Сьюзан, вытирая покрасневший нос.

– Когда ты уезжала в колледж, тебя не терзали сомнения, способна ли ты самостоятельно позаботиться о себе?

– Конечно, – нахмурилась Сьюзи, – но я…

– А когда выяснилось, что способна, ты наверняка была на седьмом небе от радости?

Она вновь кивнула.

– Все так, но ты же взрослый. И ты – мой отец. Для меня ты всегда был человеком, который… – она помолчала, пытаясь подобрать нужное слово. – Который способен справиться с любой проблемой, решить какой угодно вопрос. Не думаю, что мне хотелось бы убедиться в обратном.

– Конечно же, я не такой, Сьюзи, – рассмеялся Джон. – Разве ты не понимаешь, что мы не расставались с твоей мамой с тех самых пор, как мне исполнилось семнадцать? Вполне возможно, я действительно способен справиться с чем угодно, но до последнего времени я и понятия об этом не имел. И в этом смысле разрыв с мамой, каким бы болезненным он ни был, пошел мне на пользу.

– И все-таки я не понимаю, почему ей надо было бросать тебя?

– Она не бросала меня, детка. Это я попросил ее уйти. Я знал, что ей тоже нужно побыть одной. С тем же успехом ты можешь сказать, что это я выставил ее за дверь.

– Пусть так, – Сьюзан снова смяла бумажный платок. – Но что помешало ей отправиться… хотя бы на курорт? Куда-то, где она могла бы побыть одна, без тебя? С какой стати ей встречаться с кем-то еще?

Джон со вздохом выпрямился.

– Дело в том, Сьюзи, что мужчина, с которым твоя мама… поддерживает отношения, является для нее несомненным соблазном. Он дает ей то, на что я просто не способен.

Глаза у Сьюзан испуганно округлились.

– Папа, не говори так, – соскользнув с дивана, она наклонилась и крепко обняла его. – Если ты не можешь ходить, это еще не значит, что тебя нельзя назвать лучшим в мире отцом и мужем.

Джону стало ясно, что она неверно восприняла его слова. Однако он был настолько тронут этим редким проявлением привязанности, что пару секунд не мог говорить.

– Детка, – осторожно высвободился он из ее объятий, – присядь, пожалуйста.